Дневник путешествия Ибрахим-бека

Пусть даже целый род людской в неверных обратится,
Его величье и тогда ничем не замутится.

Однако мой неисцелимый недуг — любовь к родине заставляет меня недоумевать, как же мои соотечественники из высших кругов смогли допустить такую смуту внутри своей нации, как позволили обмануть себя кучке честолюбимых невежд, не отличающих правой руки от левой? Мне совершенно ясно, что главная причина и этой напасти заключена в нерадивости правителей и улемов государства.

Итак, сердце мое пресытилось пребыванием в Мараге. Жалкое положение города еще более усилило мои переживания.

Жители города, как я уже говорил, в своей жизни довольствуются лишь хлебом насущным, они не стремятся сделать ни шага вперед, лень и легкомыслие впитались в их плоть и кровь. В то время как один из братьев, изгнанный, скитается, пораженный страшным бичом — проказой, другой брат беспечно веселится на берегу реки. Многие предаются курению опиума — неизлечимому пороку, который страшнее всякой проказы. И никто не ведает о том, что «любовь к родине — превыше жизни», а некоторые, хотя что-то об этом и слышали, сидят по углам и, отвергая великие заповеди истинной веры, которая была принесена народу ради его прозрения, обучения и устройства всех дел, предпочитают этим заповедям суфийские толки, которые и составляют суть всех жизненных неурядиц. Они говорят: «Понятие любви к родине не подразумевает какой-то реальной родины, это не Египет, Ирак или Сирия. Родина — это безымянный край». Истинное значение слова «родина» в их ошибочном понимании — это потусторонняя жизнь.

Однако наш великий пророк — да будет над ним мир! — надевал на свое тело кольчугу и опоясывал себя мечом не ради любви к потусторонней родине и не для ее защиты. В дни своего появления в Мекке он произнес священную речь, смысл которой суть: «Любовь к родине — превыше жизни», имея в виду, конечно, не загробную родину. Клянусь единым богом, что он подразумевал именно Мекку, ее стены и жилища, ту Мекку, которая была отечеством и родиной святого пророка, где он провозглашал свои вдохновенные откровения, указуя мусульманам праведный путь.

Посему всем благочестивым и ревностным мусульманам надлежит глубоко восприять идею любви к родине из этого источника божественной благодати. Им надобно понять, что родина, которую мы призваны любить, — это и есть та святая земля, где мы появились на свет, где живет наша семья, наши дети, где находятся могилы наших предков. И любить родину — значит встать на защиту всего этого. Вот священный наш долг!

Краткий вывод из путешествия в Марагу. Как мы уже имели случай писать и как опять подтвердилось наблюдениями, в иранском государстве, «куда ни пойдешь, везде небо одного цвета»: никто не думает о развитии торговли и нигде не видно следа деятельности на пользу государства и народа.

Жители этого города, как простые, так и знатные, как слабые, так и могущественные, понятия не имеют ни о прогрессе, ни о цивилизации.

Мертвы, хотя как будто и живые,
Живут, но в сущности мертвы.

После полудня мы тронулись из Мараги в Банаб.[180] Прибыв туда вечером, мы наняли худжру в караван-сарае, предназначенном специально для путешественников.

Свершив намаз и напившись чаю, мы с Юсифом Аму отправились осматривать селение.

В этом селении есть базар и небольшая площадь перед ним, однако караван-сарая для купцов нет.

Выйдя с базара, мы убедились, что это селение, хотя оно и входит в округ Мараги, представляет собой самостоятельное большое населенное место и имеет крепость.

Дома сложены из необожженного кирпича, стены обмазаны глиной. Однако не видно было ни одного каменного дома.

Основную продукцию и средства к жизни здесь, так же как и в Мараге, составляют фрукты, свежие и сухие, но проточной воды нет совсем, и сады орошаются из колодцев.

Жители селения трудолюбивы, не расточительны и довольствуются малым. Они честны и потому среди них нет соперничества и стремления разорить друг друга. Хотя они неграмотны и необразованны, нравов их не коснулась порча, они добродушны и дружны между собой. К их похвальным качествам относятся также гостеприимство и доброе отношение к приезжим.