Дневник режиссера. Комедии. Гайдай, Рязанов, Быков, Чулюкин, Серый, Фетин, Коренев, Оганесян

Отсидев весь срок «от звонка до звонка», мужик вернулся в родной город и первое время сидел тише воды ниже травы. Устроился в ремонтные мастерские, где проявлял себя с самой лучшей стороны — машину мог отремонтировать с закрытыми глазами. Однако внешне олицетворяя спокойствие, в глубине души мужик буквально клокотал — он знал, что воровство на автобазе продолжает процветать и его обидчики жируют на ворованном, как и прежде. И он решил им отомстить. Причем избрал для этого весьма оригинальный способ. Будучи высококлассным специалистом своего дела, он принялся угонять автомобили у всех, кого подозревал в махинациях: начиная от директора автобазы и кончая представителями городской администрации. При этом он вел подробную бухгалтерию — кому принадлежит машина, в каких махинациях ее хозяин повинен и т. д. Угнанные автомобили он перегонял в другие города, там продавал, а деньги переводил в детские сады, ясли и сиротские дома. Иногда помогал и неимущим. Например, однажды он зашел в райсобес и стал свидетелем такой картины — убитая горем вдова пожарника, погибшего при исполнении служебного долга, клянет на чем свет стоит собесовских работников, которые после гибели кормильца выплачивают ей крохотное пособие, в то время как у нее на руках четверо маленьких детей. Причем на ее справедливые упреки один из чиновников бросил убийственную фразу: «Рожать надо меньше!» Короче, увидел наш мужик эту картину и тут же решил вдове помочь. Разузнав ее адрес, он на следующий день явился к ней и, представившись работником Верховного Совета, сообщил, что им стало известно об обстоятельствах ее дела, в результате чего принято решение — помочь вдове и ее семье материально. И в подтверждение сказанного гость протянул женщине конверт, в котором лежали 10 тысяч рублей — по тем временам целое состояние.

Из вырученных от продажи автомобилей денег угонщик забирал себе мизерный процент — 450 рублей, из которых часть шла на покупку необходимого воровского реквизита и на оплату дорожных расходов. Остальное шло на помощь детям и нуждающимся.

Между тем угоны автомобилей продолжались более года. Так как в число пострадавших вошли сплошь «хозяева» города — директора баз, складов, торговые работники и представители городской администрации, дело было взято на особую заметку в местном УВД. Была создана оперативная бригада из лучших сыщиков УГРО. Правда, некоторые из них, зная о том, чьи автомобили угоняет преступник, в какой-то мере одобряли его действия и работали вполсилы. Это позволило ему погулять на воле лишних несколько месяцев. Однако его все-таки поймали. Произошло это после того, как он угнал несчастливый по счету — 13-й автомобиль.

Когда в ходе следствия стала известна истинная подоплека поступков арестованного, у следователей пропала всякая охота заниматься этим делом. То же самое можно было сказать и о судьях, к которым вскоре пришло это уголовное дело. Про жителей города, которые узнали об этом раньше других, и говорить нечего — они все как один были на стороне обвиняемого. Поэтому в день суда у здания Дворца справедливости собрался настоящий митинг, участники которого требовали одного — отпустить на свободу угонщика и осудить тех, у кого он эти машины угонял. Видимо, суд учел первую часть этих призывов и приговорил новоявленного Робин Гуда к одному году заключения. Справедливость восторжествовала.

Всю эту историю Никулин сразу после гастролей поведал Рязанову, и тот загорелся желанием снять фильм с соответствующим сюжетом. Причем на главную роль он с самого начала задумал пригласить автора идеи — Никулина (не случайно главного героя фильма зовут Юрий). В соавторы себе Рязанов взял драматурга Эмиля Брагинского — это был их первый совместный сценарий.

«Союзгосцирк» срывает съемки

В начале 1963 года сценарий «Угнали машину» был отдан на «Мосфильм». Реакция на него оказалась положительной и 6 марта с авторами был заключен соответствующий договор. Однако потом дело застопорилось, поскольку в Кинокомитете сложилось совсем иное мнение по поводу сценария. Там его назвали нетипичным, поскольку главный герой непонятно кто: то ли положительный, то ли отрицательный. А это противоречило самому принципу социалистического реализма, где все вещи должны были называться своими именами. И лучше — со знаком плюс. Вот что, к примеру, писал Е. Долматовский, которому сценарий был отослан на рецензию (письмо от 23 апреля):