Дневник Шизофреника

– Что бы там Тамара Николаевна ни говорила, а я не согласна, что музыка чем-то тебе вредит. Кроме того, как я поглядела, вкус у тебя отменный, – также заметила она.

Принимая свои вещи обратно, Шизик чуть улыбнулся. Кот стоял возле ножки стула, на который опустилась психотерапевт, и, глядя на своего человеческого приятеля, тоже ухмылялся, открыв два верхних глаза. Женщина не обращала на это никакого внимания, ведь парень, как она думала, часто находил себе воображаемых друзей, что не было правдой, ибо никто из «гостей» не был ему другом, и, неприятно признавать, даже я.

– Я приняла решение чуть изменить твой курс, – осторожно проговорила Инга Станиславовна, поглядывая на Шизика – тот был уже чуть в напряжении. – Те таблетки тебе почти не помогают, но я нашла на европейском рынке чуть посильнее, так что уже со следующей недели ты начнёшь принимать их. Коробку доставят прямо в руки Тамары Николаевны, а она уже передаст их твоему медбрату.

Наушники были выпущены из рук шизофреника. Если старые лекарства, как решил недавний тест и по его результатам психотерапевт, не справлялись со старой работой, то в бой вступали страшные средства. Парня уже пугали этими лекарствами. Он давно изучил их свойства на просторах интернета Катиного компьютера. И информация, которую он откопал, ничуть его не обрадовала, ведь новые лекарства в случае даже крохотной передозировки могли сильно подавить мировосприятие: одним словом, употреблявшие их пациенты вряд ли понимали даже что такое карандаш в руке и детские мультики в старом ящике, не говоря уже о более трудных вещах.

– Медбрат у тебя хороший, так что уколы будут безболезненными, а пока возьми таблетку, – Психотерапевт протянула ему маленькую пилюлю.

– Сами жрите свои лекарства, – тихо, но очень злобно выплюнул Шизик.

И всё же он послушно взял таблетку, положил её в рот, запил водой из бутылки, стоявшей на приземистой тумбочке у кровати, а затем показал ожидавшей женщине пустой рот. Бутылка встала рядом с кроватью.

– Ведь умница же, – заметила психотерапевт.

Она поднялась со стула и, попрощавшись со своим неразговорчивым пациентом, скрылась за дверью и непробиваемым заслоном чрезмерной наивности.

– Эта промывательница мозгов даже не додумалась взглянуть на бутылку, – обратился к коту Шизик.

Чёрный кот прошёлся до бутылки и, толкнув её, пролил на пол лужицу дистиллированной водицы. По ней, как кораблик по ручейку, выплыла пилюля нейролептика. Парень встряхнул ногой, ибо его тоже чуть окатило водой, и пнул бутылку, так что та с треском закатилась под кровать.

На голодный желудок ничего не хотелось делать, потому Шизик, вместо того, чтобы отыскать себе съестного, улёгся в постель.

Сон не приходил, но спать парень лёг не за этим. Он уставился на потолок и ждал чего-то. Я, уподобившись ему, тоже ждал. К нему на грудь запрыгнул кот. Парень вздохнул под его тяжестью, но сгонять не стал – живность ему понравилась. Четыре глаза смотрели на него с неуёмным интересом, будто их обладатель хотел что-то от своего приятеля.

– Завтра утром попробуем снова сбежать, – пообещал Шизик. – Надеюсь, ты пойдёшь со мной.

Ответ человека не убедил кота. Тот фыркнул и, спрыгнув с его груди, ушёл в дальний угол, где свернулся в комок на грязной сумке парня. Шизик снова уставился на потолок.

Пока ничего не происходило, но, кажется, было ещё рано для чудес, ведь таблетка, принятая ещё после вчерашнего обеда, пока ещё капельку действовала. Надо было дождаться вечера, который уж точно должен был принести кое-что острое.

Остаток дня прошёл точно в трансе. Шизик мало что ожидал от него, ибо раз сбежать не удалось, то ничего страшнее уже не могло сделаться. Однако с тихим скрипом приотворённая дверь говорила об обратном.

– Отдыхаешь, Всевидящий? – обратился к нему громила. – А я к тебе в гости пришёл и не один.

Из темноты на него уставились три лица, подсвеченные одним слабым фонариком. Тут-то Шизик и вспомнил об обещанном ночном визите. Ему стало страшно, и он замер в кровати, будто так его не смогли бы найти. А ведь нашли.

– Хватайте его! – послышался чуть шепелявый голосок ещё одного мерзавца, у которого раньше всех выросла щетина, но не достоинство.

Несколько рук ухватили Шизика за ноги и за руки и вдавили в кровать. Парень пытался сопротивляться, но это удавалось с неимоверным трудом. Что-то сдавило ему грудь.

Вспышка.

– Дай ему закурить! Повеселимся! – воскликнул один паренёк, в котором Шизик каждый раз с сожалением признавал своего бывшего недодруга.

В рот шизофреника запихнули дымящий окурок. Парень не мог не вдохнуть. Дым ударил ему в горло, и он закашлялся. На этом его мучители не остановились. Ему пришлось сделать несколько затяжек, прежде чем его отпустили. Ночные гости отошли подальше. Свет фонарика остановился на лице Шизика. Он тяжело дышал, оправляясь после процедур с травяным ингалятором.

Со временем дыхание восстановилось. Парень задышал ровно и наконец разлепил глаза, промоченные ненарочно показавшимися слезами – на моей памяти он ни разу не плакал от душевной боли.