Читаем Дневник смерти. Фортуна полностью

Лежа на траве и вдыхая влажный воздух, Никита смотрел в утреннее небо. Светло-голубое с оранжевыми всполохами, как тот огонь, что недавно подбирался все ближе, пытаясь забрать их жизни. Удалось ли ему? Никита зажмурился и попытался вспомнить лицо сестры во всех деталях до того, как кожу покрыл слой сажи, пепла и крови. Он видел ямочки на щеках, приподнятые уголки губ. Лазурно-голубые глаза, застенчиво опущенные на букет одуванчиков. Никита повернул голову и посмотрел вокруг. Вся поляна была усыпана сочными желтыми бутонами, еще не успевшими оправиться ото сна.

«Яна была бы в восторге», – мысль мгновенно пронеслась в голове, придавая сил и заставляя подняться на ноги. Ник с удивлением обнаружил, что головокружение стало меньше. Размял плечи, покрутил головой. Сухожилия отозвались приятными легкими щелчками. Только сейчас он смог внимательно осмотреться и придать значение деталям. «Фортуна» изменилась. Она не была похожа ни на лагерь двухтысячного года, ни на заброшенную территорию две тысячи двадцать второго. Вокруг были свежий асфальт и аккуратно подстриженный газон, яркие стены жилых корпусов, украшенные незатейливыми рисунками, флаги, вывески и гирлянды, развешенные между деревьев. Никита помотал головой, не веря в то, что увидел. Зажмурился, досчитал до десяти. Снова открыл глаза. На месте старого сарая устроилась уютная беседка с видом на пляж с одной стороны и на лес с другой. Только сейчас Ник заметил, насколько красиво могло быть это место, если бы оно не было местом смерти его сестры. Если бы все это было реальным, а не плодом его уставшего воображения.

Он слышал, как вышел последний воздух из груди Яны, видел, как опустилась грудная клетка. Ник знал, как выглядит смерть: встречаться с ней ему было не впервой. У Яны не было шансов. Никите хотелось кричать, орать во всю глотку, выплевывать звуки наружу. Но он молчал. Впитывал в себя красоту призрачной «Фортуны» и дышал полной грудью. Пора было возвращаться. Здесь больше нечего делать. Это место навсегда останется в его памяти, а результаты путешествия – на теле. Рефлекторно Никита поднес руку к лицу и провел по брови, ощущая шершавость давно зажившей раны. Шрам останется навсегда, как напоминание о том, что все это было реальным. Что Яна существовала, плакала, смеялась. Дышала. Подавив ком в горле, Никита зашагал в сторону выхода.

Шаги его были неторопливыми, неспешными, осторожными. Тело все еще ныло от пережитой боли, а перед глазами плыл туман. Только сейчас Ник понял, что не спал несколько дней. Адреналин, что все это время поддерживал в нем силы, стал угасать. Ник ощущал колоссальную усталость. Он не хотел покидать это место, не хотел расставаться с прошлым. Но прошлое, каким бы оно ни было, больше не повторится. Оно утекает, как песок сквозь пальцы, – не удержишь и не остановишь. Нужно двигаться дальше, как бы ни было больно, как бы ни было страшно. Смотреть в будущее и ценить настоящее. Ведь сегодня – единственное, что есть у каждого человека в этом мире. Только сегодня и ничего больше. Но однажды и сегодня становится вчера, а значит, не надо бояться делать следующий шаг, прокладывая свою дорогу в будущее. Ник уверенно ступал по асфальту. Расправил плечи, взъерошил волосы. У самых ворот остановился, вскидывая голову вверх, на вывеску. Свежий слой ярко-желтой краски покрывали знакомые буквы, а на доске рядом висело объявление:

«Заезд во вторую смену детского оздоровительного лагеря “Фортуна” – 8 июля 2022 года. Просим родителей внимательно отнестись к содержимому личных вещей. В лагере запрещено…»

Никита читал список запрещенных продуктов с улыбкой на лице. Пусть он не спас сестру, зато ему удалось большее. Спасти счастливые моменты для сотен детей. Спасти невинные жизни. Серый, Костя, Тимур, Нина… Все они остались живы. Ник вытер скользнувшие на осунувшиеся скулы слезы и побрел к машине. Ему нужно было переодеться, умыться и часок поспать. А после можно выдвигаться в путь.

* * *

Колеса не спеша шуршали по шоссе. Никита не торопился – наслаждался дорогой. Он соскучился по машине, по личным вещам. По телефону. Взглянув на экран, парень с радостью обнаружил полный индикатор сети. Отсоединив смартфон от автомобильной зарядки, Никита набрал знакомый номер. На экране тут же всплыла надпись «Мама». После пары секунд тишины женский голос сообщил, что абонент недоступен. Никита улыбнулся. Давно ведь думал подарить матери новый смартфон, у прежнего совсем исхудала батарея. Завтра он обязательно этим займется. А пока ему хотелось скорее вернуться в родительский дом, крепко обнять маму с папой и говорить обо всем на свете в компании самых близких людей. Ник набрал следующий номер и через пару секунд услышал знакомое «алло».

– Пап, вы дома? – радостно спросил парень, услышав родной голос.

– Конечно, сынок! Тебя ждем, ты скоро? – На заднем фоне слышалась возня и чьи-то голоса. – Опаздываешь! Купи что-нибудь к чаю, я забыл совсем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зараза
Зараза

Меня зовут Андрей Гагарин — позывной «Космос».Моя младшая сестра — журналистка, она верит в правду, сует нос в чужие дела и не знает, когда вовремя остановиться. Она пропала без вести во время командировки в Сьерра-Леоне, где в очередной раз вспыхнула какая-то эпидемия.Под видом помощника популярного блогера я пробрался на последний гуманитарный рейс МЧС, чтобы пройти путем сестры, найти ее и вернуть домой.Мне не привыкать участвовать в боевых спасательных операциях, а ковид или какая другая зараза меня не остановит, но я даже предположить не мог, что попаду в эпицентр самого настоящего зомбиапокалипсиса. А против меня будут не только зомби, но и обезумевшие мародеры, туземные колдуны и мощь огромной корпорации, скрывающей свои тайны.

Алексей Филиппов , Евгений Александрович Гарцевич , Наталья Александровна Пашова , Сергей Тютюнник , Софья Владимировна Рыбкина

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Современная проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза
Норвежский лес
Норвежский лес

…по вечерам я продавал пластинки. А в промежутках рассеянно наблюдал за публикой, проходившей перед витриной. Семьи, парочки, пьяные, якудзы, оживленные девицы в мини-юбках, парни с битницкими бородками, хостессы из баров и другие непонятные люди. Стоило поставить рок, как у магазина собрались хиппи и бездельники – некоторые пританцовывали, кто-то нюхал растворитель, кто-то просто сидел на асфальте. Я вообще перестал понимать, что к чему. «Что же это такое? – думал я. – Что все они хотят сказать?»…Роман классика современной японской литературы Харуки Мураками «Норвежский лес», принесший автору поистине всемирную известность.

Ларс Миттинг , Харуки Мураками

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза