Дневник священника. Мысли и записки

Поэтому вопрос нужно ставить так: деньги, которые я даю священнику, я даю ему не за службу, не за Таинство, а как мое пожертвование ему за то, что он, оставив все дела, свою семью, пришел ко мне и молился о моей нужде. Мы благодарны, что священник молится за нас, даем ему записку со своими именами и пожертвование.

Сколько жертвовать? Жертвовать нужно от всего сердца, сколько можем. Никакой «таксы» не существует. Знаете, вы не поверите, но на практике больше жертвуют бедные люди. Я представляю себе, как они откладывают деньги, может быть, даже в чем-то обделяют себя, чтобы эти пятьсот рублей или тысячу дать батюшке. И знаешь, что если откажешься, очень огорчишь их. Богатые люди обычно не жертвуют в том смысле, какой я вкладываю в это слово, они оплачивают труд священника. По тем же тарифам, по которым они оплатят труд слесаря, уборщицы. Поработал полчаса – получи столько-то. Поработал час – получи больше. Вот это неприятно.

Давать нужно от всего сердца. Если жадничаешь, лучше не давай, мне неприятно было бы взять в руки деньги, о которых десять раз подумал: давать или не давать…

Что бы Вы пожелали нашим читателям?

Наверное, священник из наших старых советских фильмов должен был бы воскликнуть:

– Освящайте жилища! Побольше жертвуйте!

Настоящий, а не карикатурный священник скажет иначе: Бог от нас ждет, чтобы мы были добрыми людьми, чтобы строили свою жизнь по Заповедям Божиим, чтобы не забывали, если мы верующие, ходить в храм и там бы исповедовались и причащались. Это главное! Второстепенное или даже третьестепенное: освящать на Пасху яйца и куличи, съездить в Святую Землю, иметь в портмоне иконку, а в кухонном шкафчике – бутылку со святой водой… Освящение жилища стоит в ряду этих вот второстепенных по важности дел. Это непринципиально для нашего спасения. Но если соблюдаем главное, почему бы не озаботиться и второстепенным?..

…

Вместе с семьей отца Вадима мы на несколько дней поехали в Днепропетровск. Моя Лизонька лежит, практически не вставая, эта беременность дается ужасно. Ухаживаем за ней как можем. На прогулки ездим на такси, берем с собой подушки, на которые она, пройдя несколько шагов, ложится. Прямо на улице, на обочине. Люди подозрительно оглядываются.

В один из дней нашего пребывания в Днепропетровске мы отправились в исторический музей города. Самым сильным впечатлением было не то, что мы увидели в музее, а то, что увидели перед музеем. На специальной лужайке расставлено больше двух десятков каменных статуй. Это древние каменные бабы, идолы половецких племен. Многие народы почитали Богиню-Мать, как сегодня называют такие изваяния специалисты. Она считалась покровительницей всего живого. К ней, к Великой Матери, отходили души умерших. Благодаря ее помощи рождались на свет младенцы. У всех каменных статуй огромный живот, бедра, грудь. То есть подчеркнуты именно атрибуты материнства. А лица нет, гладкий камень, или лишь намечено – Ее никто не видел, Она неизобразима!

Мимо проезжают трамваи, люди смеются и едят мороженое, вокруг каменных изваяний с визгом носятся дети. Статуи не «распяты» в музейном интерьере, не опошлены люминесцентным освещением. Они стоят на лужайке, рядом с вековыми тополями и каштанами, на них прыгают солнечные зайчики.

Днепропетровский музей оказался небольшим, но милым.

Самый интересный зал – первый. Это жизнь древних людей. Не доисторических, не неандертальцев, а так называемых кроманьонцев, живших около 10 тысячелетий до нашей эры: миски, каменные топоры, скребки, женские украшения…

Особенный интерес представляют останки древнего человека – полностью сохранившийся скелет из захоронения. Этот человек лежит, как написано на этикетке, «скорченно». На самом деле человек лежит в соответствии с древнейшим ритуалом захоронений – в позе спящего или в позе эмбриона.

Древние люди, безусловно, были религиозны. И они верили, что существует жизнь после смерти. Поэтому смерть – это как рождение в новую жизнь! Более того, интуитивные представления древних людей предвосхищали христианское откровение – например, откровение о воскресении всех из мертвых.

Во время похорон телу придавали позу эмбриона, лежащего в чреве матери. Пройдя через опыт смерти, человек когда-нибудь воскреснет, родится к новой жизни, как рождается младенец.

Иногда с этим сочеталась и поза «спящего». Смерть – это не конец, это лишь временный сон, за которым последует пробуждение.

Рядом – еще одна могила, но без костей. Это гора мамонтовых лопаток. Зачем? Просто в древности на мамонта никогда не охотились для еды. Это трудно, гораздо проще поймать другое животное, помельче, – оленя, зайца, кого-то другого. Животных было изобилие.

Кроме того, если мамонта и убьешь, как эту гору мяса дотащить до пещеры? А если притащишь, запах протухающего мяса (ведь за день-два не съешь) привлечет диких зверей.