Дневник тайных пророчеств

- Ни черта ведь ты не понимаешь! - весело объявила она по-русски.

- Не понимаю, - смущенно согласился Гумилев, тоже переходя на русский.

Губернатор погладил жену по волосам и сказал, обращаясь к Гумилеву:

- Хотите еще?

- Пожалуй! - выдохнул Николай Степанович.

Губернатор что-то быстро сказал жене на своем языке. Та кивнула и перевела взгляд на Гумилева. Затем закрыла одну ноздрю длинным пальцем и высморкалась.

Гумилев невольно усмехнулся, но тут случилось нечто невообразимое. Из ноздри девушки выполз колонной отряд огненно-красных муравьев. Девушка подставила узкую ладонь, и рыжая, шевелящаяся колонна сбежала по ее подбородку в эту ладонь, как полк солдат на плац.

Губернаторша усмехнулась и протянула ладонь Гумилеву, давая ему возможность удостовериться в том, что муравьи настоящие. Впрочем, он и без того видел, что все без обмана. Затем девушка опустила руку на пол. Муравьи дружной колонной устремились с ее ладони на доски пола и вскоре, не нарушая стройности ряда, скрылись в щели.

- Это чудо, - тихо сказал Гумилев. - Настоящее чудо.

Губернатор пожал плечами.

- Обыкновенное колдовство. Смешное и почти бесполезное. Моя жена не успела закончить обучение. Да ее и не стали бы посвящать во все тонкости колдовского искусства. Колдовство - это искусство, которым владеет узкий круг людей. Чужих в него не посвящают.

- А как же тот колдун, который обучил вашу супругу? Выходит, он нарушил правило?

- Нарушил, - кивнул Тэфэри. - И поплатился за это.

- Что же с ним стало?

- Ничего особенного. Ему отрезали голову и сделали из нее котелок. Это самое меньшее, что он заслужил. Моя жена тоже должна была быть наказана за свое любопытство, но колдуны не посмели ее тронуть. Она ведь внучка императора!

- Веселая у вас тут жизнь, - пошутил Николай.

- О да! - согласился Тэфэри и сказал по-французски жене: - Ступай к детям.

Девушка послушно направилась к дому. Шаги ее были пружинисты и легки. Губернатор проследил за ней взглядом и вздохнул.

- Колдовство белого человека гораздо сильнее и страшнее нашего, - тихо сказал он. - Вы превращаете пустыни в города, изобретаете огромных железных скакунов, в чреве которых может поместиться вся деревня. Вы делаете плоских людей, которые разыгрывают перед вами действие на стене… И еще много чего. Нашим колдунам такие чудеса неведомы.

- Тут вы правы, - согласился Николай Степанович. Он достал из кармана часы и щелкнул серебряной крышечкой. - Мне пора идти. Благодарю вас за радушный прием.

- Рад был познакомиться! - с лучистой улыбкой ответил Тэфэри.

3

В тесной гостиной, которую постояльцы отеля именовали не иначе как «наша кают-компания», расположились несколько мужчин. Здесь был французский исследователь Кристиан Шюре, местный судья Джон Гриффит, русский помещик Куницын и путешественник Николай Гумилев. Судья Гриффит и Куницын были похожи друг на друга грузностью и осанистостью, но англичанин был седовлас и носил густые бакенбарды, а русский помещик был гладко выбрит и лысоват. Что касается месье Шюре, то он - сложением, ростом и возрастом - был схож с Гумилевым, только черноволос и смугл.

В «кают-компании» было чисто и уютно. Разговор между расположившимися в креслах постояльцами тек плавно и неторопливо. Время от времени кто-нибудь из них подливал себе в стакан освежающего пинцермента или терпкого портвейна или набивал трубку ароматным табаком.

По белой стене бегали две маленькие серые ящерицы гекконы, ловко поедающие случайно залетевших насекомых и временами поворачивающие к постояльцам отеля свои безобразные, но уморительные мордочки.

- Я приехал в Африку поохотиться на львов, - сказал помещик Куницын, отвечая на вопрос судьи Гриффита и с усмешкой глядя на потешных ящериц. - Завтра отправляюсь в свое первое сафари.

- У вас, конечно же, есть проводник? - спросил судья Гриффит, набивая трубку датским табаком.

Куницын самодовольно улыбнулся:

- Целых два! Один негр и еще один белый европеец, который живет здесь уже полтора года. Я встретил его прямо на дороге, подъезжая к Харрару. Да вы видели его давеча - усатый, зовут Петруччио Браккато.

- Это тот господин с бледным лицом? - поинтересовался месье Шюре. - Что-то не похож он на отважного охотника.

- Ему уже два дня нездоровится, - ответил со вздохом Куницын. - Съел какую-то местную гадость, теперь мучается.

Судья Гриффит кивнул и достал спички.

- Браккато - это ведь итальянское имя? - уточнил он перед тем, как раскурить трубку.

- Да. Но вырос он в России. Забавный тип. Кстати, вот и он сам!

Дверь открылась, и в «кают-компанию» вошел еще один мужчина. Это был человек среднего роста, широкоплечий, с мускулистой шеей и густыми усами, подкрученными кверху. Массивную голову венчала фетровая шляпа с широкими полями.

- Господин Браккато! - поприветствовал его Куницын. - Вам стало лучше?

- Да, - ответил итальянец глухим голосом, прищуривая серые глаза и вежливо кланяясь собравшимся. - Я в порядке.