Читаем Дневник. Том IV. 1862. Душеполезные наставления. Познай самого себя полностью

Надо, чтобы ничто не разлучало нас от любви (Ср.: Рим. 8, 35, 39) ко ближнему (так она должна быть тверда и постоянна): никакой вид самолюбия, ни жаление приятной и дорогой пищи и драгоценного и сладкого пития для часто посещающего меня и туне ядущего хлеб мой брата, ни денег, ни одежды, ни жилища, никаких земных вещей, ибо все вещи земные ничтожны сравнительно с братом; ни гордость моя, ни зависть, ни злоба, ни леность — ничто.

† Ты думаешь: у тебя нет гордости? А разве это не гордость, что ты не имеешь или весьма мало имеешь упования на Бога и сам хочешь устроить все дела свои, особенно дела по хозяйству? — Что ты без Бога можешь сделать? — Ничего. Во всем положись на Бога, во всех трудах, во всей жизни — до мельчайших обстоятельств. Проси обо всем Бога.

† Блюди крепко, да не презришь в сердце единаго от младенцев (Ср.: Мф. 18, 10), почему–либо тебе не нравящегося. Ты презришь Ангела Божия, приставленного к нему. Ты презришь чадо Божие; ты презришь Самого Господа, Отца всех младенцев по преимуществу.

† Ты видел сегодня во сне, как враг смеется над нами чрез нашу жадность и чрез нашу наклонность к смеху. О злодей бесплотный, губящий род человеческий, между прочим, жадностию и смехотворством! — Братья христиане!.. Вразумимся и не будем, как животные, алчны до пищи и пития и страстными любителями смехотворства: будем взирать на дела Господни. Скажем мы пище и питию: презираем тебя, гной и прах; а смеху: греховно ты и слез вечных виновно.

То наша беда, что сами, изменяясь ежедневно в тысячи видов, мы мечтаем, что и небо–то вместе с нами изменяется; свое непостоянство приписываем постоянному небу, свою нечистоту — пречистому небу. О! Как мы нечисты!

† Не будь поклонником людского мнения, но, сознавая правоту своих слов и действий, будь смел, решителен, иредириимчив и важен в словах и действиях.

† Постарайся, при помощи благодати Божией, дойти до такого пренебрежения к плоти и ее требованиям, страстям и похотям, чтобы говорить с твердостию от всего сердца, в случае греховных пожеланий плоти: презираю тебя, плоть моя, и твои восстания! — (Презирати убо плоть: преходит бо; прилежати же о души, вещи безсмертней [383].)

Христианину потребен дух мужества в диавольских кознях, бедах, скорбях и болезнях и многоразличных трудах и искушениях этой жизни. Без этой добродетели (мужества) он легко может прийти в расслабление и уныние. Доброе творяще, да не стужаем си: во время бо свое пожнем, не осла беюще (Ср.: Гал. 6, 9). Укрепите опустившияся руки и ослабевшим колена. — Евр. 12, 12. (Ср.: Ис. 35, 3.)

+ Владычица Богородица — невообразимой святости, благости, смирения, премудрости, несказанного могущества…

+ Господь Иисус Христос понес на Себе тяготу грехов всего мира (Ср.: Ин. 1, 29); мы, с своей стороны, должны сносить неприятности, обиды, неисправности хоть наших родственников, друзей, знакомых, детей, подчиненных, пасомых, слуг. — Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов (Гал. 6, 2), — закон снисхождения и долготерпения к немощам ближних.

+ Презирать, во имя Иисуса Христа и душевного спасения, всякую сладость чувственную и не увлекаться ее приятностию — да усладится мне един Иисус Христос в сердце. Помни, что всякая сладость чувственная, которою увлечено сердце до пристрастия, есть вражда против Бога (Иак. 4, 4). — Да не любит сердце ничего больше Бога.

+ Не любите мира, ни яже в мире. Яко все, еже в мире, похоть плоти, похоть очес и гордость житейская (1 Ин. 2, 15–16). Размысли глубже об этих словах и переживи их истину сердцем. Как необходимо исполнить их! Этого исполнения требует наше вечное благо! Сердце соглашается с ними вполне, чувствуя их истину из опытов жизни.

Если ты пожалеешь какой–либо сладости чувственной или пищи и пития и денег для ближнего, особенно же — для своих близких, тогда вспомни, с какою страшною щедростию Бог отдал нам Сына Своего (Ср.: Ин. 3, 16; Рим. 8, 32), предав Его на страдания и смерть за нас и наконец отдав Его в пищу и питие нам, грешным, по бесконечной, неизреченной любви Своей. Особенно священник не должен ни на мгновение жалеть для ближнего своего ничего приятного или дорогого, что без вреда может усладить ближнего. Ибо сам он часто услаждается Телом и Кровию Господа своего.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное