Читаем Дневник. Том IV. 1862. Душеполезные наставления. Познай самого себя полностью

Когда во время молитвы дома или в церкви сердце твое вознегодует и озлобится на брата из–за повреждения или утраты какой–либо вещи (хотя бы даже церковной), не увлекайся этим негодованием и злобою, но оставь всякое сожаление о вещах, как тленных, всякую злобу на брата и молись горящим верою и любовию сердцем ко Господу твоему, с тобою сущему и тебе внимающему: ибо не дороже ли всего для тебя Господь Бог твой? И можно ли, оставляя Его, привязываться к чему–либо земному и тленному, хотя бы даже освященному? Не крайнее ли это оскорбление Божества, в Котором должно быть все сердце наше? Ибо не явное ли тут предпочтение вещи, о которой мы жалеем и из–за которой негодуем и злобимся па брата, — Божеству, пред Которым мы стоим в молитвенном положении? — И не предпочитаем ли мы вещь брату своему, который повредил ее или утратил ее? — Какое безумие с нами бывает? Из–за поврежденной или утраченной вещи мы готовы иногда растерзать брата, мало того: обрекаем его на вечную погибель, посылаем его в ад, в геенну? О дерзость! О злоба диавольская! Поистине только диавол может это нам внушить и только послушные его воле могут так поступать! — Забывают такие люди молитву святого Ефрема, которою так часто все мы молимся во дни Великого поста: даруй ми, Господи, зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего! [120] С чем это сообразно — желать брату смерти и иногда смерти вечной из–за какой–либо вещи? — Не дороже ли душа брата всех сокровищ мира, ибо какой выкуп, говорит Христос, даст человек за душу свою (Ср.: Мф. 16, 26)? — давая тем разуметь, что душа человеческая бесценна. — И действительно — бесценна, ибо в каждой душе человека выразился весь образ Божий— каждый человек есть как бы драхма с царским изображением [121]: Бог весь, Нераздельный, Единый, пребывает в душе брата. — Поистине нам крайне надо быть внимательными к самим себе и судить как можно строже самих себя, ибо каждый свое бремя понесет (Гал. 6, 5), — и чтобы по достоинству осудить себя, нам нужно каждую минуту внимать себе, углубляться в свое сердце и замечать в нем беспристрастным взглядом всякое зло.

Во время молитвы прочь всякое пристрастие к вещам, жаление об них, хотя бы даже под предлогом законности: это — один предлог.

† Когда усумнишься в нахождении Господа в Тайнах, скажи себе от лица Господня слова: не Я ли царюю везде? не Я ли — Сый (Исх. 3, 14)? — И сознание твое скажет, что Он — точно везде царюет, везде есть весь, кольми паче в Животворящих Тайнах. — Он есть даже в каждом слове и вообще существенно весь есть везде.

† Чтобы иметь тебе непоколебимую уверенность во время молитвы получить от Господа всякое духовное благо, веруй, что ты, соединяясь на молитве с Господом, становишься один дух с Ним (Ср.: 1 Кор. 6, 17), а Бог всеблаг, всемогущ, премудр, Он — Всесовершенное Совершенство — значит, и ты по мере своей приемлемости, по мере веры и любви сделаешься участником Его Божественных совершенств. В соединении души твоей с Богом не считай ничего неудобоисполнимым, невозможным: вся бо возможна суть у Бога (Мк. 10, 27); не только то, о чем ты можешь помыслить или мыслишь, но о чем и помыслить не можешь или о чем ты мыслишь как о невозможном. — Ибо Бог Существо Бесконечное, и все совершенства Его бесконечны.

† Если ты сомневаешься в получении просимых тобою благ от Бога, то вспомни хотя о том, как даже ты, будучи и зол, и скуп, и не богат, и не всемогущ, — подаешь нуждающимся и просящим у тебя или даже прежде прошения их подаешь, зная только их нужду. Колъми же паче даст блага просящим у Него Отец Небесный (Мф. 7, 11) — Всеблагий, Всебогагый, Прещедрый, Всемогущий.

† Если не имеешь твердой, непостыдной веры [122]в Бога, Всеблагого и Всемогущего, не приступай поспешно просить Его о даровании какого–либо блага, иначе диавол сразит и уязвит тебя маловерием или неверием в возможность исполнения твоей молитвы и отойдешь от лица Божия посрамленным, унылым и мрачным. — Не будь легкомыслен, но наперед сед, разочти, по слову Господню, имение свое душевное, или взвесь веру свою, — аще имаши, елика суть на совершение. Аще ли же ни — видящие твою несообразительность бесы начнут смеяться над тобою, говоря: сей человек начат здати и не може совершити (Лк. 14, 28—30). Так, наперед молитвы сообрази степень своей веры и, нашедши ее достаточною, живою, твердою, непостыдною, — приступай смело к престолу благодати, да приимешь милость и благодать обрящешь во благовременну помощь (Ср.: Евр. 4, 16).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное