Дневник Трансмутации. Часть 4

Вышеприведенный текст я постарался привести как можно более дословно, несмотря на то, что сказывалась их неопытность в работе с человеческим лексиконом и подбором нужных слов. За это время я уже успел отойти назад и сесть в свое кресло, а мои товарищи, кажется, отошли от неожиданности. Из-под подлокотников наших кресел совершенно бесшумно выехали наружу прозрачные подставочки со стоящими на них огромными пиалами, наполненными на две трети искрящимся изумрудным напитком. Я осторожно взял пиалу в обе руки и попробовал: на вкус содержимое ее в точности напоминало мне то, которым в одной из медитаций меня поили из деревянной чаши. Тогда, действительно, я, проголодав на воде около месяца, несколько дней чувствовал себя очень бодро и энергично.

Постепенно и все остальные, взяв по чаше, попробовали этот экзотический напиток и, распробовав, выпили все до капельки.

Юпитерианцы были очень довольны тем, что нам понравилось их угощение – это было хорошо видно по их улыбающимся ртам, с ровными рядами очень маленьких изумрудных зубов, и по глазам – добрым и доверчивым.

Триптх подытожил наш разговор: «Мы с вами больше работать не должны. Вы можете продолжать жить так, как жили до приезда сюда. Голод можно не делать. Можно делать хорошо кушать, но не быстро. Мы с Лаоллой должны покидать вас и передавать вас посредникам второго уровня. Вы станете их работой. Мы должны прощаться с вами. До свидания!»

Триптх и Лаолла дружно помахали нам хвостами. Последнее, что запомнилось мне, покидая их корабль, – это по детскому искренние и добродушные улыбки на таких непривычных для нас «лицах»…

В процессе чтения Вооуллом Медитации, мы то и дело восторженно переглядывались, боясь даже громко дышать, а лицо самого Ориса просто все сияло радостью и непередаваемым возбуждением. Он знаками (свистом и пальцем на ладони) показывал нам, что у нас сегодня была последняя Медитация: основная работа с нами закончена, состоялась наша встреча с Лаоллой и Триптхом – Посредниками I-го уровня с Юпитера, и, следовательно, с сегодняшнего дня закончено голодание и в оставшиеся до Контакта дни можно кушать.

Все запрыгали от радости, а я тут же вызвалась сходить за каким- нибудь провиантом к солдатикам, Саше и Роме, иногда выручавшими нас сухариками, солью, картошкой и зеленью. Взяв пакет, я ушла, а все остальные кинулись разжигать костер, пилить дрова, носить воду из родника.

Вдруг, по словам Веллы, Вооулл остановился и, улыбаясь, спросил у Ориса: «Так значит, вам тогда уже и говорить можно?!.», – имея ввиду окончание Обета Молчания для нас троих. Орис, сидевший на своем месте у костра, на миг задумался, несколько раз озадаченно присвистнул, как бы размышляя «вслух», и вдруг… заговорил!.. Я не знаю, какие слова он произнес первыми, потому что меня рядом не было, но, со слов Веллы, все сразу же замерли от неожиданности, с удивлением слушая голос Ориса, который настолько изменился, что его даже нельзя было сразу узнать.

Видно было, что он сам растерян и внимательно прислушивается к каждому, произносимому им звуку, звучащему на высших вишуддховых октавах. Потом Орис снял Обет Молчания и с Веллы, которая тут же заговорила на таких же повышенных вибрациях… Когда я вернулась с рисом и зеленью, все весело улыбались и Орис по привычке что-то одобрительно просвистел, расхваливая меня за добытый провиант. В ответ на похвалу я тоже принялась что-то насвистывать и объяснять пальцем на ладони.

Пилившие дрова Тригордий с Вооуллом сказали: «Орис, да скажи ты ей, наконец, что уже всем можно разговаривать»!

Орис, после некоторой заминки, с улыбкой произнес: «А че! Говорить – так говорить!»

У меня, уже сорок дней не слышавшей его голоса, чуть шок не случился от неожиданности… Я громко вскрикнула и, испугавшись собственного крика, тут же закрыла свой рот ладонью, продолжая бесшумно смеяться. Сев на траву рядом с костром, я обалдело смотрела на всех, не веря ни своим глазам, ни ушам, ни так изменившемуся голосу Ориса…

Тригордий обнял меня и начал шутливо уговаривать: «Ну скажи «АБР- АБР», – подразумевая эпизод из кинофильма «Собачье сердце», когда вновьиспеченный Шариков впервые попытался заговорить…»

Голос Ориса был совершенно, ну абсолютно неузнаваемым, будто заговорил другой человек. Ребята говорят: «Велла, скажи что-нибудь!»

«Какое сегодня прекрасное утро!» – громко и внятно произнесла Велла, и тут же замолчала, прислушиваясь, – голос у нее был совсем другой! Я также попыталась что-то произнести, сначала потихонечку, чуть ли не полушепотом, а потом все смелее и громче. Все тут же отметили, что и у меня голос очень сильно изменился, полностью перейдя на повышенные вишуддховые вибрации. Да и мне самой казалось, что голос мой небольшим энергетическим шариком вибрирует где-то в голове между носом и лбом, звеня непривычно звонко и громко, так, что даже зубы ощутимо вибрировали…