Дневник Тринадцатого императора -6

Мы обнялись! Редко удаётся так увидеться. Все меня винят, особенно Маман, но дело, прежде всего, а дело у нас одно! Я пригласил братьев в малый кабинет, в котором адъютант уже сообразил небольшой стол, что-то среднее между завтраком и обедом. Когда первый голод был утолён, Владимир не выдержал и спросил:

— Никса, а что это там, в большом кабинете за шум?

— Это выставку готовят, там и для твоих ребят обновки будут.

— Ну, ты и вредный стал, Сашка не томи, рассказывай.

— Да там нечего рассказывать, там смотреть надо и мерить.

Александр, намеревался налить ещё по одной, но, встретив мой взгляд, раздумал и поднялся демонстрировать привезённые новинки. В большом кабинете за это время расставили столы, на которых разместили сапоги, ботинки и рулоны материала, из которого всё это было пошито. В том времени материал назывался «Кирза», это по имени Кировского завода искусственных кож. Разработчиком его был талантливый химик Плотников Иван Васильевич, награждённый за разработку Сталинской премией.

— Опа, так это обувь.

В голосе Владимира звучало некоторое недопонимание.

— Да, обувь, но не кожаная, а из многослойной хлопчатобумажной ткани, обработанной плёнкообразующими веществами. Там кстати и этиленоксид используется.

— Стоп! А она не врывается?

— Нет у неё другие свойства. Главные из них доступность и умеренная стоимость. Через несколько лет в стране о лаптях забыть можно будет. А ещё лет через тридцать, когда на ноги станем, другие материалы в оборот пустим.

Володька вдруг расхохотался, да так что и нам стало смешно. Мы тоже рассмеялись. Младший уже почти впал в истерику, показывал пальцами, то на меня, то на обувь из нового материала и снова «заржал»!

— Прекрати сейчас же, а то у меня уже живот болит.

Взмолился Александр.

— Да, я. Да, я думал!

Взрыв смеха снова повалил младшего брата. Насилу мы его успокоили.

— Ну, что ты там думал? Выкладывай.

— Я, я, когда ты про этот оксид сказал…….. подумал, что ты их с дирижаблей бросать будешь, а потом турок подрывать.

Тут мы снова «заржали» уже втроем, причём каждый по своим причинам. Я представил, что если попасть с высоты нескольких километров кирзачём противнику в лоб, то, пожалуй, требуемый результат будет достигнут! От чего смеялся Володька я, потом у него узнаю, а Сашка, наверное, просто за компанию!

*****

Следующие записи не мои, я просто их в дневник вклеил, чтобы зря бумагу не портить. Лучше об освоении новой техники никто не расскажет, кроме людей которые её, и осваивали.

Записки Командира батальона Бронеходов

Бибикова Евгения Михайловича

30 августа 1862 года я был произведён в подпоручики лейб-гвардии 4-й Императорской фамилии стрелкового батальона. Ещё через пол года назначен исполняющим обязанности командира третьей роты того же батальона.

Всё было внове и все было интересно, даже рутинные обязанности командира роты не были в тягость. Солдаты, как старослужащие, так и молодые усердно познавали науку войны, хотя поначалу многие из них не совсем понимали, зачем новый командир их так гоняет в поле и пренебрегает занятиями на плацу.

Уровень подготовки в этот период определялся в основном по тому, как рота в парадном строю пройдёт на полковом смотре. Наиболее отличившимся подразделениям выдавалось по чарке, а за умение бегать бесшумно по кустам и ползать по-пластунски никаких отличий и призов не полагалось.

Потом был Польский мятеж 1863 года, когда в Варшаве борцы за независимость, под покровом ночи вырезали больных военного госпиталя и много других нелицеприятных событий. Часто приходилось сдерживать солдат, особенно когда мятежники, прикрываясь гражданскими лицами, как щитами пытали прорываться из окружённых кварталов.

В этих боях и пригодились те умения, что не были отмечены на полковых смотрах. За отличия в боевых операциях был награждён орденами св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом и св. Анны 3-й степени с мечами и бантом. В моей роте потери были, но самые малые в батальоне. Возможно, поэтому 31 августа 1867 года я стал поручиком.

Как водится, отметили это событие в тесном армейском кругу. Когда бутылки уже наполовину опустели, начались «философские» разговоры, типа того, как бы я устроил армию, если бы был Военным Министром. Правильно говорила моя бабушка «Доброе слово Серебро, а молчание Золото»! Чёрт и меня попутал вставить свои дополнения. Они касались вооружений некоторых групп мятежников. Британские «Энфилды» были не в пример лучше наших гладкостволок….