Дневник участника Российской антарктической экспедиции

После обеда пошли на прогулку, на сопку Комсомольская, расположенную над морем на мысе Мабус. Залезли на топливную ёмкость, господствующую над местностью. Красота вокруг необыкновенная, не устаю ею восхищаться! Кругом нагромождение айсбергов самых разнообразных форм, размеров и всех оттенков от белого к аквамарину через голубой и тёмно-синий. В бинокль в двух пещерах мы углядели лёд тёмно-фиолетово-чернильного цвета — ну точно, как южноафриканский танзанит, просто фантастика! Прямо перед нами, на середине залива, располагался красавец «Фёдоров», ярко-оранжевого цвета с белыми надстройками. От него и к нему с подвешенными под брюхом контейнерами сновал наш бело-голубой вертолет, похожий на неутомимую пчелу с налипшим на свесившихся задних лапках тяжелым грузом пыльцы. Внизу под нами, метрах в 40 лежал большой и упитанный тюлень. Тюлень не шевелился, и я было подумал, что он мертвый, но вскоре он завозился, задёргал ластами и стал менять позу, вероятно, чтобы не належать пролежней. Повозившись так минуты 2–3, он свернулся калачиком, как большой котёнок и опять надолго затих. Спустившись вниз, за скалой натолкнулся на небольшое семейство линяющих пингвинов, которые в панике бросились от меня наутёк. Однако смогли убежать не все. Один, по-видимому еще совсем молодой и не до конца отлинявший пингвин, сделал несколько безуспешных попыток удрать вверх по скале, но так и остался на месте, поглядывая на меня одним глазом и как бы говоря: «Ну что же, снимай раз пришел. Все равно от тебя не отделаешься». Походив по сопке и насладившись картинами брошенного железа в виде ржавой техники, мятых бочек и другого металлического мусора не всегда даже и понятного происхождения, мы подались назад, в направлении сопки «Радио». Чуть было не забыл рассказать о двух достопримечательностях. Первая, это установленный на вечный прикол вездеход «Пингвин» — первый, который прибыл на станцию и такой же, как установленный на станции Новолазаревская. Вторая достопримечательность — это «тотем», как их называют, т. е. шест с набитыми на нем указателями расстояния до крупных и мелких городов и других, достопримечательных с точки зрения полярников, мест. Так вот, в отличие от других станций, тотем на Мирном был не сильно перегружен информацией. Здесь присутствовали как стандартные указатели на Москву, Питер, Кейптаун с километражем, так и не стандартные типа: «Библиотека — 70 м», «Водка — 90 м», «Бабы — 5070 км». Ради интереса, уже в каюте пытался разобраться, каких же именно баб полярники имели в виду? С учётом направления и километража по карте получилось, что бабы те обретаются вроде бы в городе Перте (Западная Австралия). Далековато, однако!

Отдышавшись немного в кают-компании решили пойти осмотреть местность за сопкой Комсомольская. Здесь расстилалось уже белое безмолвие на куполе. Там и сям, вплоть до горизонта разбросаны отслужившие свое старое оборудование и техника. Напротив, располагается бухта Мак-Дональд. Навстречу шел Петя Богородский со своими бойцами. Саша Куцкруба подошел к нам и сообщил, что виднеющаяся впереди груда металла, на самом деле разбитый самолет, а слева от него спасательный бот с судна «Профессор Визе». Подошли поближе, всё верно. Самолет лежал с оторванной, вероятно от удара, кабиной — по-видимому это был ЛИ-2. Рядом лежали останки вертолета, неопознанной конструкции, чуть дальше останки гусеничных тягачей, какие-то трубы, гора использованных лысых шин много еще чего. Дошли мы и до бота, действительно, лодка с легендарного научно исследовательского судна «Профессора Визе» — как она сюда попала? Впоследствии я выяснил, что первым рейсом НИС «Профессор Визе» был как раз рейс в Антарктику в 1967 г. Руководил рейсом полярник-папанинец Евгений Константинович Федоров, в честь которого названо наше судно. С тех давних времён бот и находится здесь. На обратном пути я посмотрел на небо и обнаружил огромное галло вокруг солнца. Явление это не такое редкое в Антарктиде, Арктике или в горах, но в нашей средней полосе его не часто увидишь, только при очень низкой температуре. Проявляется это явление в виде светлых концентрических кругов вокруг солнца. Я постарался заснять это на фотоплёнку, но в успехе не уверен. После этого, по своим следам и следам гусениц, мы вернулись в кают-компанию, а оттуда, без особых приключений, вертолет нас доставил на борт судна. С нами возвращались отзимовавшие свое и находившиеся под крепким газом полярники с «Мирного».

Вечером в каюту заглянул Леонтьич и спросил, готовы ли мы лететь завтра на Хасуэлл (первоначально эта высадка была запланирована на 30 марта). Мы прикинули свой ресурс баков и бидонов и сказали, что да, готовы.