Дневник загорающей

- Он может, конечно, разрешить вам признать себя виновной в совершении непредумышленного убийства, но потом, когда вы сядете в тюрьму, он и пальцем о палец не ударит, чтобы помочь вам. Вам это раньше не приходило в голову?

- Я поняла только одно: он очень-очень хочет добиться от меня заявления о том, что вы подавали мне сигнал. Готов был предложить мне взамен что угодно.

- И вы поверили ему?

- Нет, пожалуй, нет. Я...

Внезапно ее глаза наполнились слезами и она разрыдалась.

- Что вы?

- Я подумала, что есть разница между простым убийством и тяжким убийством первой степени, - сказала она. - Мне просто страшно представить, как я сижу, привязанная к холодному металлическому стулу и слышу, как гранулы цианида падают в кислоту, а потом я... начинаю задыхаться.

- Прекратите об этом думать, - почти закричал на нее Мейсон. - Они пытаются давить вам на психику, расшатать нервы, сломить сопротивление.

Она кивнула, вытерла слезы, но уголки губ все равно продолжали дрожать.

- Куда вы отправились после того, как узнали, что Баллард мертв?

- Попыталась связаться с доктором Кандлером.

- Вам это удалось?

- Нет. Я звонила ему по междугородному. Естественно, воспользовалась вымышленным именем.

- Не дозвонились?

- Его не было в городе. Его ждали только после полуночи.

- С кем вы разговаривали?

- С этой его медсестрой.

- Розой Травис?

- Да.

- Она вам не нравится?

- Ненавижу. И это взаимно.

- Она вас узнала?

- Нет. Я изменила голос, представилась пациенткой доктора Кандлера, и объяснила, что доктор велел мне позвонить, если у меня произойдут определенные изменения... в общем, что мне нужно переговорить с самим доктором.

- Куда вы звонили - в кабинет или домой?

- Он живет в обычной квартире. У него договоренность с этой медсестрой: она отвечает на ночные звонки и отбирает действительно важные, а простые вопросы решает сама. Ему домой не позвонить.

- И даже вам он не дал номер домашнего телефона? Этот номер, конечно, не значится ни в одном телефонном справочнике.

- Нет. Хотел, но не мог.

- Почему?

- Он объяснил, что его номер знает только его старшая медсестра. Такое положение необходимо ему, чтобы нормально работать.

- Так что вам не удалось связаться с доктором Кандлером?

- Нет.

- Где вас подобрала полиция?

- В квартире подруги. Я отправилась туда подождать, пока смогу увидеться с доктором Кандлером.

- Вы доверяете доктору Кандлеру?

- Полностью. Я готова доверить ему свою жизнь.

- Но в том, что Баллард снабжает вас деньгами, вы ему не признались?

- Он знал, что кто-то дает мне деньги, я просто не говорила ему, кто именно.

- Почему? Вы же утверждаете, что полностью доверяете ему.

- Я дала слово, мистер Мейсон. Я поклялась мистеру Балларду, что никому не открою, откуда получаю деньги. Я знала, что доктора Кандлера это раздражает. Именно раздражает, здесь не было подозрительности, но я считала, что, если со мной что-то случится, он должен знать, откуда шли деньги. Потом была проблема с отцом. Если бы меня кто-то убил или я внезапно умерла, то все бы решили, что это отец давал мне деньги на покупку трейлера и на все остальное. Поэтому я вела дневник и записывала в него все происходящее. Я сказала доктору Кандлеру, что если я погибну, он должен найти мой дневник, и объяснила ему, где искать.

Глаза Мейсона сузились, когда он обдумывал слова Арлен Дюваль.

- Вы открыли ему, где спрятали дневник?

- Конечно. Я обязана была кому-то сказать. В случае моей смерти я не хотела, чтобы дневник навечно остался и сгнил в трейлере.

- Итак, - Мейсон попытался подвести итог, - вас ждет предварительное слушание. Они дадут вам понять, что у них имеются все доказательства, для осуждения вас за совершение тяжкого убийства первой степени. Если вы решите предать меня и поклясться в том, что на самом деле не имело места, может, вам удастся отвертеться и простым убийством.

- А в другом случае?

- Я не могу отвечать с полной уверенностью. Если ваш рассказ правдив, я попытаюсь вас вытащить. Если вы мне наврали, я оставляю за собой право выбросить вас за борт. Я предупредил вас об этом, когда только брался за ваше дело и повторяю сейчас - относительно аспекта с кражей денег. Что касается обвинения в убийстве, здесь я не ставлю никаких условий. Начав представлять вас, я останусь с вами до конца.

- Каковы мои шансы, мистер Мейсон? - спросила она.

- В настоящий момент они не очень хороши.

- Двадцать пять из ста?

- Сейчас меньше.

- Десять из ста?

- Я думаю - пять, - ответил адвокат.

- Создается впечатление, что вы подталкиваете меня к тому, чего добивается окружной прокурор.

- Я хочу выяснить, что вы из себя представляете - подводите в трудную минуту или остаетесь верны выбранному курсу.

Внезапно она расплакалась.

- Если я делаю выбор, - сквозь слезы сказала Арлен, - то делаю его навсегда. Я честный игрок.

- Не поддавайтесь ни чьему влиянию, - посоветовал Мейсон. - Делайте то, что считаете лучшим в собственных интересах.

Мейсон встал, кивнул надзирательнице, показывая, что разговор окончен, и ушел.

Выйдя из тюрьмы, адвокат сел в машину и поехал домой.