Дневник запертого в квартире, или Сердца Под Октябрьским Дождём (СИ)

— Нет, прекрасно соображали, — сказала Алёна. — Злых людей на свете встречается куда меньше, чем мы думаем. Мы слышим о них каждый день, быть может, даже видим в трамваях и на экранах телевизоров, но ведь маленькая куча дерьма в огромном саду может вонять как настоящая выгребная яма, правда?

Юрий кашлянул в кулак. Одно единственное крепкое словцо из уст его жены могло заткнуть за пояс целый класс острых, молодых умов. Это напрягло бы Василину Васильевну, но не его. Если господь Бог, в которого он не больно-то верил, действительно придумал весь белый свет, то и ругаться он умел лучше всех на свете — что бы там не думали бабушки в платочках, продающие в храмах свечи.

По лицу Алёны было видно, что как ни желала она, чтобы слова мужа были правдой, она не могла отрицать того что видела. Эти двое и в самом деле запугивали мальчишку. Он говорил, что видел их впервые, но они явно знали что делали. Их фишкой было то, что у маркетологов ценится очень высоко и зовётся индивидуальным подходом.

— Знаешь, что я думаю? — спросила Алёна. — Если бы мы забыли карту в номере и заблудились, пойдя по другой дороге, нас бы всё равно выследили. Всё случилось будто бы случайно, да? Но мы должны были присутствовать в этом доме. Кто-то заранее всё спланировал. Может, за нами до сих пор наблюдают.

Было видно, что она, сидя спиной к дороге и тротуару, отчаянно борется с собой, чтобы не оглянуться. Юра никого не видел. В пыльных стёклах первого этажа зелёного дома через дорогу отражался светофор, который посылал свои сигналы в пустоту.

— Слушай, — мягко сказал Юра. Сохраняя внешнее спокойствие, он едва держал себя в руках. — Если тараканы в твоей голове почувствовали себя здесь как дома, я намереваюсь сейчас же завести нашу ласточку, погрузить тебя на заднее сиденье, пристегнуть двумя ремнями и отбыть отсюда восвояси. Если бы ты сейчас записала себя на диктофон и отправила на телеканал «ТНТ», то обязательно услышала бы потом эту реплику в одном из их тупых сериалов.

Алёна подняла глаза — в них читалось испуганное недоумение. Словно у затворника, которого разбудили, тряся за плечо. Хорь вовсе не хотел быть человеком, нарушившим душевный покой супруги. Он с недоумением разглядывал своё отражение в витрине, так же, как, наверное, грабитель разглядывает свои руки, не понимая, с чего вдруг полез будить хозяина дома.

Боже, как хочется приложиться к бутылке! Даже ссаное пиво подойдёт.

— Хорошо, прости, — она встала, оставив недопитый кофе. — Мы найдём дом Валентина. Потом решим что делать. Быть может, уедем прямо сегодня вечером.

«Но пожалуйста, не делай мои предчувствия напрасными», — звенело за ширмой её голоса.

Всё ещё потрясённый, Юрий пообещал себе что постарается.

Блог на livejournal. com. 18 апреля, 05:22. Почти не сплю, ем только сырую пищу. Возможно, скоро мой черёд.

…Не только тараканы. Растения тоже умирают. Все эти годы они как-то держались, несмотря на всю сомнительность моего за ними ухода. Когда зелёно-коричневые рты раскрывались и становились похожи на лица на средневековых гравюрах, я давал им воду. Когда тарелка под горшком переполнялась, выливал в раковину. Когда через щели в рамах совала свой любопытный нос зима и мои растения застывали в ужасе, я переставлял их на шкафы и свободные книжные полки, где наблюдался дефицит света, но хотя бы было тепло. Я никогда и ничего не подрезал, позволяя им расти как вздумается, рисовать стволами и орнаментом листьев витиеватые сообщения, которые я с переменным успехом расшифровывал.

Теперь же сообщение было однозначным. «Всё кончено». Голые тонкие стволы и стебли — клянусь! — похожи на костлявые руки, что торчат из-под земли в надежде, что кот-то ухватится за них и вытащит…

5.

Через сорок минут ощущение, что клоуны окажутся едва ли не самыми приветливыми людьми, встреченными ими за время их недолгой прогулки, только окрепло. У каждого, к кому супруги обращались, чтоб спросить дорогу, находились неотложные дела. Лица превращались по цвету и фактуре в наждачную бумагу.

— Возможно, северный менталитет, — вслух думал Юра. — Говорят, в Норвегии предания о троллях имеют под собой вполне приземлённую основу. Это, мол, моряки дальнего плаванья, вынужденные жить под мостами, потому что жёны их не узнали.

В одном он был уверен: пусть перспектива наглотаться ледяного воздуха, стоит тебе открыть рот, и сделала некоторые народности молчунами, но шкала на градуснике злости, засунутого между ягодицами этого спокойного и миролюбивого с виду городка, явно заполнялась сверх всякой меры.