Дневник Жеребцовой Полины

 — Нам и так дают половину положенного пайка, — признался один из военных. — Остальное начальство на сторону продает, боевикам. Но вы возьмите. Смотреть на вас тяжело. Вы же голодные!

Все продукты Вовка и тетки Лина, Аза и Оля сразу сортируют.

То, что качественней, прячут у себя, в другой комнате. Едят «втихую», по ночам, и откладывают на потом, а бабушкам и мне с мамой не дают.

Я вчера вечером вышла на улицу. Понаблюдала эту странную жизнь в окно, со двора.

Ежедневно ругаюсь с кем-нибудь, даже с мамой.

Это, наверное, потому, что мне постоянно мешают делать мои записи, мешают сочинять стихи, читать. Они вряд ли верят в Бога или в Правду. А в кого вообще тут можно верить?

Я поняла, наконец! Все дни наши сожители по дому просто мародерствуют.

Они специально во весь голос кричат на нас. Чтоб люди на улице слышали и ошибочно думали, что старым бабушкам и нам нужен хрусталь. А у нас дома посуды — валом!

Мне она вообще не нужна.

Я вспомнила, что один философ скитался по свету, имея только чашу для воды. А когда пришел к ручью и увидел, как мальчишка-пастух пьет воду из горсти, то разбил свою чашку о камни!

Я постоянно чувствую запах смерти. Она пахнет металлом.

Мама, если мы идем в «поход», не разрешает заходить в жилые комнаты.

Чтоб соблазна не было что-нибудь взять. Когда заходим в чужой дом, то сразу направляемся на кухню и в подвал. Главное — еда! Еду брать не грех. Если у нас забирали еду — мы никогда не ругали этих людей.

Обязательно мы посещаем ванную комнату. Там бывают «аптечка», вода, мыло.

Теперь мы стираем редко — экономим воду.

Нам сегодня крупно повезло — нашли лекарства. Обезболивающие! Я выпила сразу две таблетки. Когда боль в моей ноге прошла, мы пошли на соседнюю улицу, просить у жителей варежки для меня. Но никто не дал. Сказали:

— Ищите сами. Или у «своих» просите. Вон «хозяева» ваши хозяйничают, — они указали на

русских военных.

— Конечно, поищем! — огрызнулась мама.

Надо было спросить на чеченском языке, тогда бы дали. А так ругнулись, и все.

Варежки мы искали, но не обнаружили. Невезучие мы!

Сегодня был вкусный обед. Суп с картошкой!

Старались дежурные: тети Аза и Лина. После обеда я хотела полежать, но пришла Лина и сообщила:

- Я уже один раз принесла воду и помидоры. Что я, гробиться на всех должна?

Старенькая Стася спала. Нины с безумным внуком не было.

На свою беду, мы взялись помочь — принести еду и воду.

В кирпичном частном доме были российские солдаты и какой-то дед-чеченец.

Я взяла ведро воды и вышла. Мама также подхватила ведро с водой и баллон варенья. Потом она увидела в баночке острую приправу и тоже сумела взять ее.

В большой красный бак из пластмассы солдаты ставили себе баллоны и банки с консервами, видимо, на весь свой коллектив. Дед-чеченец крутился там же, с мешком. Он тоже запасался едой. Никто никому не мешал! Наоборот, царили понимание и сочувствие.

Следом за нами, очень скоро, вышла Лина. Бабушка Нина шла мне навстречу. Она помогла занести ведро с водой по ступенькам.

— Мы с внуком лук нашли и спички! — успела похвастаться она.

Едва мы вошли, к нам ворвались русские военные.

Они кричали, что мы украли у них фонарь?!

Что сейчас за это они расстреляют нас всех! Они тряслись от гнева и злости.

Все наши соседи молчали, замерев от страха, так как два автомата были сняты с предохранителей и нацелены на нас.

Фонарик я действительно видела. Он был в том доме, откуда мы только что пришли. Фонарик стоял лампочкой вниз на подоконнике в кухне.

Я вышла вперед и сказала об этом. Уговорила разгневанных людей не стрелять, подумать! Вернуться. Посмотреть внимательно.  Сказала, что я не брала. Они поняли — я не вру. Плюнули и ушли. Если бы не я, возможно, остались бы одни трупы! А впрочем, наши соседи-воришки это заслужили.

Кто же подставил нас так подло? Старик или Лина?

Скорее всего, украла именно она.

Царевна.

25 января 2000

Утром рассказали, что двух девочек российские военные увели из дома от матери. По возрасту они школьницы. Их мать искала, у кого можно купить ящик водки, чтобы вернуть детей, иначе их ей не отдадут. Аза и Оля принесли чужие красивые полотенца, пояснили:

- Это вместо салфеток.

И сразу забрали в свою комнату.

Днем я увидела: в нашем дворе свежая могила. Взрослые объяснили:

- Это сосед. Убило в доме рядом.

Надо же! А я не заметила.

Ночью сильно стреляют, но никто не уходит в подвал под домом.

Спим каждый на своем месте.

Больной внук бабы Нины приносит откуда-то книги. Лучшие из них Лина забирает себе. Когда обстрел, он страшно пугается и всегда твердит:

— Господи! Неужели я маму больше не увижу?! Ее убили? Давайте спрячемся в канализационный люк!

Его бабушка шутит:

— Увидишь маму, если слушаться будешь!

На самом деле тетя Варя и Башир стали беженцами. И никто не знает, живы ли они. Ведь места в автобусе стоили очень дорого. При этом еще и обстреливали. Так убило всю семью беженцев из дома № 88.

46 человек сгорело, когда в автобус попал снаряд.

Спасся один ребенок.

Маме плохо с сердцем.

Я давала ей капли.