Дневники 1913-1919

Партия с [оциалистов] – р [еволюционеров] возникла в 70-х гг. вскоре после освобождения крестьян. Когда вся земля была в руках помещиков, а очень много крестьян находились еще во временнообязанном состоянии и вообще еще и вышедшие на волю были в большой зависимости от помещиков, имел смысл лозунг партии на ее знамени: «Земля и Воля». Но теперь, когда громадный % земель находится в руках крестьян, аза помещиками остается всего 35 миллионов десятин (что-то на 200 м[иллионов] дес[ятин] крестьянских) и когда крестьянство с отменой круговой поруки стало совершенно свободным – какой смысл имеет помахивание старой изветшавшей тряпочкой с полинялыми словами «Земля и Воля», которые, однако, дразнят аппетиты несбыточными надеждами и обещаниями, которые нельзя осуществить? Ибо что можно сделать с этими 35 миллионами] десятин? Разве хватит хоть по ¹/₁₀ дес[ятины] на нуждающуюся в земле душу, если их разделить? Ведь никто не рассчитывает на дар чуда, при котором 5-ю хлебами можно было насытить 5 000 человек? А между тем, какое разорение культурно-хозяйственных центров повлечет за собой отобрание помещичьих земель! Какое оскудение в скоте, молочных продуктах, хороших семенах и пр.! И какое подлое шарлатанство выступать теперь с девизами 70-х годов, которые уже выдохлись!

26 июля. Среда. День ясный и жаркий. В середине дня за чаем сильный внезапный дождь с небольшою грозою, и потом опять светло и ясно. Я очень много работал, так как вчерашней прогулки для меня оказалось достаточно и на сегодняшний день, и не хотелось двигаться.

Вечером газеты и беседа с директором Ломжинской гимназии, с которым прохаживались по еловой аллее как наиболее сухому месту. Их гимназию переводят не то во Владивосток, не то в Иркутск. У нас есть правительство и верховный главнокомандующий. В правительство вошли кадеты – второго сорта, один Кокошкин из перворазрядных. Трое – между прочим, обер-прокурор Карташев – из сотрудников «Русского слова», также и Бернацкий – управляющий министерством финансов¹⁸⁶. Его статьи мне очень нравились и казались дельными.

27 июля. Четверг. Один из превосходнейших ясных и теплых дней, красящих все лето. Утром я ездил на почту в Песочное за деньгами, которые здесь плывут со скоростью, превосходящею скорость течения Волги. Для работы утро пропало. Хотел позаняться после обеда, но пришла соседка М. Л. Климина с предложением ехать на лодке на Остров за медом. Так как Л [иза] не могла ехать: Миню нельзя было покинуть из-за расстроенного желудка, а огорчать отказом соседей было жаль, то я отправился, в чем и не раскаиваюсь. Нас поплыла большая компания: хозяин лодки – ревизор Самолетского общества В. А. Кабанов – гроза самолетских капитанов с женой и дочерью, М. Л. Климина с двумя сыновьями и маленькой девочкой, внучкой батюшки, и я. Впрочем, в обширной лодке ревизора уместилось бы еще столько же народу. Мы плыли на 6 веслах, любуясь ширью Волги, красотой берегов и небом с маленькими, легкими облачками. Все было залито солнцем. Жаль, что Миня не мог поехать с нами и, в особенности, с ревизором, который является для него героем и идеалом. Бедный мальчик наблюдал наши приготовления к отплытию издали, прячась за кустами ивняка, сквозь которые мелькала синяя рубашечка и грустное его личико. Мне было его очень жаль. Ближе он подойти не решался, потому что сегодня над ним стряслась новая беда. Они с Колей в шалаше из ветвей на берегу, который они сплели, насушили какой-то травы и делали опыты курения. И мы с братом в таком же возрасте занимались тем же! Но Л[иза] почему-то страшно расстроилась. Миня был сконфужен и потому и не решался подойти ближе к нам.

На Острове мы пили чай в лавке, на воздухе, любуясь видом, а затем были в стоящем на горе новеньком, чистом, светлом и замечательно уютном домике местного батюшки, где Кабановы покупали у матушки мед. Из окон домика, а в особенности с терраски, открывается роскошнейший, необъятный вид на Волгу и на Заволжье – глаз не оторвешь. Комнатки с чистыми полами, «дорожками» по ним и цветами у окон напомнили мне квартиру Ключевского. Мы пробыли на Острове до 7 часов, а затем, усердно работая веслами, отправились вверх по течению домой и плыли ровно час. Я получил большое удовольствие от этой прогулки, изрядно поработал в оба конца веслами – и чувствовал себя отлично. Кабанов рассказывал о безобразиях, которые производятся солдатами на пароходах нижнего плеса.