Дневники 1913-1919

17 июля. Понедельник. Социалисты чувствуют, что потерпели крах на войне, и сдаются перед кадетами, прося последних войти в министерство. Кадеты ставят 7 условий, которым нельзя не сочувствовать и, между прочим, удаления из министерства Чернова, с которым они работать не могут¹⁷⁵. Удалению этого прохвоста, чуть было не развалившего всего нашего землевладения, подобно тому, как Керенский развалил армию, следует очень порадоваться. Я все же никак не ожидал, что социализм обанкротится так скоро, как это случилось. А каковы результаты этого опыта – ужасно сказать. В области юстиции – полное отсутствие безопасности, разбои и грабежи, воровство, какого не видала Россия. Дело начато Керенским, выпустившим каторжников в первые же дни революции, и продолжено его достойным преемником Переверзевым, устремившим всю свою энергию на месть слугам старого порядка и совершенно не заботившимся о его прямой задаче: безопасности страны. Сентиментальничанье этих адвокатов с уголовными элементами привело к невероятному росту преступности, которая стала вызывать самосуды толпы, инстинктивно хватающейся за это последнее средство самосохранения, когда она чувствует, что государственный суд никого не оберегает. В военном деле: декларация прав солдата, уничтожение дисциплины, развал армии, не так еще давно показывавшей чудеса храбрости, даже при отсутствии оружия, как в 1915 г., уход наиболее видных и талантливых вождей и небывалая ужасная катастрофа под Тарнополем, стоившая нам двух армий¹⁷⁶, и только ли двух! Вот к чему привела ваша деятельность, создатели «самоуправления армии». Для постов министров финансов и торговли социалисты так и не могли найти кандидатов. Почта и телеграф распустились так, что «товарищ Церетели» принужден издавать приказ об исполнении обязанностей азбучного содержания, но кто ж его будет слушать!¹⁷⁷ О железных дорогах и говорить нечего – тут положение мало изменилось, потому что было и раньше так плохо, что не могло быть хуже. Все же начались угрозы забастовкой, неповиновение начальникам дорог со стороны каких-то «исполнительных комитетов» и т. д. Переговоры с кадетами еще не кончились. Кадеты теперь, разумеется, войдут в министерство властно – да и давно пора власти быть властью. Ленин бежал в Германию¹⁷⁸. «Товарищи» большевики и меньшевики, заседающие в разных «советах депутатов», его прикрыли, а министерство юстиции во главе с фигурантом Ефремовым было, конечно, бессильно его поймать. Впрочем, и к лучшему. В тюрьме он казался бы мучеником для его приверженцев; на суде присяжных неизвестно, достаточны ли были бы против него доказательства – а бежав в Германию, он доказал сам, с не оставляющей сомнений убедительностью, что он действовал как немецкий шпион на немецкие средства. Но его приятели продолжают заседать в «советах депутатов» и править Россией. Что же значит устранение одного Ленина, когда остаются еще их десятки! Всегда мне казались уродливыми и отвратительными эти самозваные собрания неизвестных, темных людей, на четверть жидов, на четверть агентов бывшей охранки; а теперь я слышать о них не могу равнодушно. Впрочем, что ж! Россия в начале XVII в. видала единоличных самозванцев, в начале XX в. увидела самозванцев коллективных и столь же темных. За три века мы не исправились. У нас все то же тяготение к самозванщине. День с нависшими тучами. Я много работал.

18 июля. Вторник. Опять много и упорно работал над биографией, принимающей очень обширные размеры, при которых мне ее не кончить. После чая рубил дрова. Мысли о событиях, от коих только и отрываешься за работой, когда начинаешь жить в Голландии в 1697 г. Голова Керенского наполнена была исключительно теорией и доктриной; но, соприкоснувшись с действительностью, он стал поворачивать на государственно-практический путь, и это уже не тот социалист, которым он начал, хотя все-таки выкрики бывают. В прочих головах членов советов рабочих, «батрацких» и прочих депутатов, т. е. в головах той шайки, которая ими руководит, одни узенькие теории, у иных даже простые шаблоны и никакого практического смысла, никакой способности видеть действительность. Просидев много лет в подполье, где они учились по плохоньким переводам с немецких брошюрок, они разучились присматриваться к настоящему миру Божьему и его понимать. Некоторые почитали книжек о Французской революции, например, большевик-писака Мартов (тоже псевдоним, вероятно), и жарят оттуда сравнениями. Прочие кое-что кое о чем слыхали. От кого-то. В общем, такая болтовня, такое все одно и то же, такой бедный запас терминов, что удивляешься, как можно было тянуть с ним четыре месяца. «Им имена суть многи, мой ангел серебристый, они ж и демагоги, они ж и материалисты… Чужим они, о Лада, немногое считают, когда чего им надо, то тащат и хватают» – припоминаются гениальные слова графа А. Толстого¹⁷⁹. Миня ездил кататься в лодке с гувернером и мальчиками с соседней дачи.