Читаем Дневники 1918-1919 полностью

С. 260. Появление Семена Кондратьевича Лукина... — С. К. Лукин — прототип комиссара Персюка в «Мирской чаше». Месяц с небольшим спустя этой дневниковой записи имя Лукина было упомянуто в отчете уполномоченного ЦК РКП (б) Д. А. Павлова о своей работе в Елецкой большевистской организации. Ставя вопрос о необходимости «окончательно изъять из наших рядов тех товарищей, которые свои личные интересы часто ставят выше партийных и часто дезорганизуют работу елецкой организации», Павлов просит К. Т. Свердлову «прислать телеграмму от ЦК партии с требованием выслать в распоряжение ЦК» пятнадцать ответственных елецких партийцев. Первым из них назван Лукин, однако ходатайство в отношении его успехом не увенчалось. Убеждая Центральный Комитет в целесообразности своего требования («то я просил у вас работников, а то целых 15 товарищей посылаю к вам»), Павлов дает Лукину такую аттестацию: «Годен и для губернского масштаба как знаток аграрной политики РКП». И хотя Павлов явно имел в виду любую другую, кроме Орловской, губернию, Пришвин в записи от 22 января 1919 г. констатирует: «Теперь матрос Лукин состоит комиссаром по земледелию» (Переписка Секретариата ЦК РКП (б) с местными партийными организациями. М., 1970. Сб. 5. С. 302— 303; указано Е. В. Михайловым).


(Персюк Бабурный): матрос в кольце каната Маркса читает... — начиная с 1919 г. в дневнике появляются реалии и целый ряд персонажей (Скифия, холодный амбар, товарищ покойник, Павлиха (Павлиниха), Фомкин брат и пр.) будущей повести «Мирская чаша» (1922). Ср.: Мирская чаша // Собр. соч. 2006. Т. 1. С. 583-667.


С. 264. ...«Всякое дыхание да славит Господа»... — Неточные слова из Пс 150.


С. 266. Не забыть встречу с ветеринаром в Гродно... — речь идет о Первой мировой войне, когда Пришвин дважды ездил на фронт военным корреспондентом. Ср.: Дневники. 1914-1917.


...на полатки́ посолишь. — Полато́к — половина распластанной птицы (рыбы, зайца) без костей, соленой, вяленой, копченой, засушенной в печи.


С. 268. Австрияк, как отставший гусь, весь в лохмотьях... — об австрийских пленных в годы Первой мировой войны см.: Дневники. 1914-1917. С. 263-361.

-524-

С. 268. ...существо между Марфой и Марией, которое называется мироносица. — Лк 10: 38—42.


С. 269. Нужно собрать черты большевизма как религиозного сектантства... — В послереволюционные годы Пришвин обнаруживает, что интуиции начала века, связанные с изучением сектантского движения и выявлением сходства сектантской и марксистской парадигмы, находят реальное подтверждение в новой, складывающейся в результате революции жизни; типологическое сходство марксизма (революции) и хлыстовства (сектантства) для писателя очевидно; в разные годы он вновь и вновь рассматривает революцию в русле развития религиозного сознания. Ср: «Рев. движение (интеллигенции) в России несомненно отразило в себе характерные черты народного расколо-сектантского движения... В интеллигенции сложились такие же секты, из которых каждая имела претензию на универсальную истину. Победившая всех их секта большевиков до сих пор борется за универсальность (интернационал) и на наших глазах постепенно омирщается...» (Дневники. 1928—1929. С. 507).


С. 271. ...талант как у Марфы Посадницы... — вдова новгородского посадника И. А. Борецкого возглавляла антимосковскую партию новгородского боярства; после присоединения Новгорода к Московскому княжеству в 1477 г. взята под стражу и отправлена в Москву, где была заключена в монастырь.


С. 275. ...нужно отрезать русскому человеку пуп от Бога... — слова П. М. Легкобытова. Ср.: Круглый корабль // Собр. соч. 1982— 1986. Т. 1. С. 701-703.


С. 277. С понедельника до пятницы пробыл на горе Венеры. — Рыцарь Тангейзер из оперы Р. Вагнера «Тангейзер» (1845) находится в гроте Венеры, богини любви и красоты; здесь речь идет о С. П. Коноплянцевой.


«Под нею хаос шевелится...» — строка из стихотворения Ф. И. Тютчева «О чем ты воешь, ветр ночной?» (1836).


С. 278. Жизнь пчел... — По-видимому, имеется в виду трактат М. Метерлинка «Жизнь пчел» (1901).


С. 284. Что же такое эта земля, которой домогались столько времени? Успенский. — Имеются в виду циклы очерков Г. И. Успенского «Из деревенского дневника» (1877—1880), «Крестьянин и крестьянский труд» (1880; упоминается также на с. 256), «Власть земли» (1882).

-525-

После многодневной куры́... — Кура́ — метель, пурга (местн.).


Перейти на страницу:

Все книги серии Дневники

Дневники: 1925–1930
Дневники: 1925–1930

Годы, которые охватывает третий том дневников, – самый плодотворный период жизни Вирджинии Вулф. Именно в это время она создает один из своих шедевров, «На маяк», и первый набросок романа «Волны», а также публикует «Миссис Дэллоуэй», «Орландо» и знаменитое эссе «Своя комната».Как автор дневников Вирджиния раскрывает все аспекты своей жизни, от бытовых и социальных мелочей до более сложной темы ее любви к Вите Сэквилл-Уэст или, в конце тома, любви Этель Смит к ней. Она делится и другими интимными размышлениями: о браке и деторождении, о смерти, о выборе одежды, о тайнах своего разума. Время от времени Вирджиния обращается к хронике, описывая, например, Всеобщую забастовку, а также делает зарисовки портретов Томаса Харди, Джорджа Мура, У.Б. Йейтса и Эдит Ситуэлл.Впервые на русском языке.

Вирджиния Вулф

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Дневники: 1920–1924
Дневники: 1920–1924

Годы, которые охватывает второй том дневников, были решающим периодом в становлении Вирджинии Вулф как писательницы. В романе «Комната Джейкоба» она еще больше углубилась в свой новый подход к написанию прозы, что в итоге позволило ей создать один из шедевров литературы – «Миссис Дэллоуэй». Параллельно Вирджиния писала серию критических эссе для сборника «Обыкновенный читатель». Кроме того, в 1920–1924 гг. она опубликовала более сотни статей и рецензий.Вирджиния рассказывает о том, каких усилий требует от нее писательство («оно требует напряжения каждого нерва»); размышляет о чувствительности к критике («мне лучше перестать обращать внимание… это порождает дискомфорт»); признается в сильном чувстве соперничества с Кэтрин Мэнсфилд («чем больше ее хвалят, тем больше я убеждаюсь, что она плоха»). После чаепитий Вирджиния записывает слова гостей: Т.С. Элиота, Бертрана Рассела, Литтона Стрэйчи – и описывает свои впечатления от новой подруги Виты Сэквилл-Уэст.Впервые на русском языке.

Вирджиния Вулф

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука / Биографии и Мемуары