Читаем Дневники 1930-1931 полностью

В 1909 году вместо каменной хунхузы поставили здесь новую, а материал для постройки был отпущен лесной концессией Фрида со ст. Шитоухэцзы, выкрашена краской малинового цвета. Змеи продолжали жить (стали ручные, брать в руки). Лесной пожар в 1913 году уничтожил кумирню. Хо-син (искра) знаменитый искатель, мог превращаться в зверей и птиц… личность его исчезла в океане безбрежного Шу-хая. Яркий тон и нивеллировка — уступает зверолов пахарю.


Он (корень) служит как бы стимулом справедливости и добра, эмблемой равновесия творческих сил природы и воплощения высшего существа вселенной, в нем заложена частица Великого Духа, жизни и движения в мировой бесконечности. Ж. Ш. — источник и корень жизни, незримый свет мировой энергии.

Происхождение Ж. Ш. из молнии: если молния ударит в чистую, прозрачную воду горного ручья, источника, последний исчезает и уходит в землю, а на месте его вырастает Ж. Ш., который хранит в себе силу небесного огня, силу неиссякаемой мировой энергии.


Птица «кон-гуль-тогу» по имени погибшего брата, другой брат, искавший брата Лу-у, был превращен в птицу (филин, кукушка?)


2 Октября. Речка Ингода (в мраке), по ней сало. Чита 2-я, Чита 1-я (р. Читинка). Озеро Кенон. Сухо по-прежнему, но полуясно! Мысли о самоопределении: Петя с Мантейфелем. Выбор: на бой литерат. или отступление на охотслужбу. Киноагент: передвижку забрал в Якутию: любитель приключений.

— Три месяца не читал центральную «Правду»!


Даурия (сев. Монголия: Амур-Енисей). Кедр и Даурская сосна. Снега почти не бывает. Эта сосна зимой слегка желтеет под тон всего желтого (между <1 нрзб.> и папоротником). Виноград Петрова (прищепляется к скале и каучук).

Якуты ленивые: по очереди ходят в лес за дровами и ночуют множеством в одной юрте. Приходилось из-за этого предпочитать ночевку в мешке (-70? — все живое прячется). Так он забросил 10 передвижек. Вопрос: «Что побуждало к такому труду? Деньги?» — Нет. Снова нет ответа: «Я любитель приключений». (Ведмедь и китаец).


От рода к государству для охраны рода, и от государства (идеи) к роду для охраны государства (человек — воин). Так вот, например, П-ов крепился — попутничал до тех пор, пока не понял, что тут «идея», тогда он явился к Абрамову и сказал: отстрелял 12 пантачей — прощай.


Инженер по вечной мерзлоте.


Падь — на дереве написано: «Не ходи — чики будет».


Спросить Петрова о реликте: особенности края как реликта (вообще) и частно: напр., жирафы в одну зиму выращивают у нас длинную шерсть, то, что вырастает.


Я не контрреволюционер, напротив, я охраняю революцию от всех видов опасностей ее окостенения. Часть революц. движения встречается с необходимостью временного ограничения частных интересов, среди которых возможны (частные <зачеркнуто>) интересы отдельных личностей, в общем полезные для общества и государства. Таким личностям приходится ожидать времени для возможности осуществления своих личных интересов, т. к. требование немедленного их осуществления создало бы непременно видимость их сопротивления делу революции. Вполне естественно, что не всегда этим личностям удается до конца подавить в себе этот личный интерес. Вот этим пользуется особая группа людей, существующая исключительно сыском. Она объявляет таких людей вредными для революции, и одна статья в газете выводит их под стрелы людей влиятельных.


Жена заведующ. Совхозом привезла из Камчатки нерпичьего жира, растворила его и в бутылки. Жир выглядел чистым, ясным, как подсолнечное масло. Пришла жена бухгалтера Л. и спрашивает: — Что это? — Подсолнечное масло, — ответила. — А разве выдают? — Не знаю, нам выдали. — Та поджала губу, ничего не сказала и прямо на склад. И что из-за этого нерпичьего жира было! Жена зав. так напугалась, что отдала нерпичий жир, и вот удивительно: съели этот жир.


Олений отстой. Копытят — январь, февраль.

Тайфун — в кустах мокро и опасно (за гору идет на отстой).

Виноград поспел — разгар гона. С 1–15 окт. уборка урожая овощей, корнеплодов.

И осталось квасить.

Панты.

Пасхальное место — мокро.

Борьба с оленем — раз и забор.

Другой раз метился, извините за выражение, в самое пасхальное место, и попади туда, осталось бы мокрое <3 нрзб.>, но как я это понял, что силы за рога и за ногу, и так повалил — он бежать.


Перед штормом олень на сопках (пришел охотник): зверь-олень на горе под ветер, <1 нрзб.>, погода переменилась.

По́кать.


Перейти на страницу:

Все книги серии Дневники

Дневники: 1925–1930
Дневники: 1925–1930

Годы, которые охватывает третий том дневников, – самый плодотворный период жизни Вирджинии Вулф. Именно в это время она создает один из своих шедевров, «На маяк», и первый набросок романа «Волны», а также публикует «Миссис Дэллоуэй», «Орландо» и знаменитое эссе «Своя комната».Как автор дневников Вирджиния раскрывает все аспекты своей жизни, от бытовых и социальных мелочей до более сложной темы ее любви к Вите Сэквилл-Уэст или, в конце тома, любви Этель Смит к ней. Она делится и другими интимными размышлениями: о браке и деторождении, о смерти, о выборе одежды, о тайнах своего разума. Время от времени Вирджиния обращается к хронике, описывая, например, Всеобщую забастовку, а также делает зарисовки портретов Томаса Харди, Джорджа Мура, У.Б. Йейтса и Эдит Ситуэлл.Впервые на русском языке.

Вирджиния Вулф

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Дневники: 1920–1924
Дневники: 1920–1924

Годы, которые охватывает второй том дневников, были решающим периодом в становлении Вирджинии Вулф как писательницы. В романе «Комната Джейкоба» она еще больше углубилась в свой новый подход к написанию прозы, что в итоге позволило ей создать один из шедевров литературы – «Миссис Дэллоуэй». Параллельно Вирджиния писала серию критических эссе для сборника «Обыкновенный читатель». Кроме того, в 1920–1924 гг. она опубликовала более сотни статей и рецензий.Вирджиния рассказывает о том, каких усилий требует от нее писательство («оно требует напряжения каждого нерва»); размышляет о чувствительности к критике («мне лучше перестать обращать внимание… это порождает дискомфорт»); признается в сильном чувстве соперничества с Кэтрин Мэнсфилд («чем больше ее хвалят, тем больше я убеждаюсь, что она плоха»). После чаепитий Вирджиния записывает слова гостей: Т.С. Элиота, Бертрана Рассела, Литтона Стрэйчи – и описывает свои впечатления от новой подруги Виты Сэквилл-Уэст.Впервые на русском языке.

Вирджиния Вулф

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное