Дневники: 1936–1941

В дневнике Вирджинии нет записей за период с 9 апреля по 11 июня. 8 апреля она отправила последние страницы отредактированного машинописного текста романа “Годы” в типографию издательства “Clark”, которое уже возвращало ей предыдущие фрагменты в виде гранок для вычитки. Новость о том, что американское издательство “HarcourtBrace” не сможет опубликовать роман до осени, даровала долгожданную передышку Вирджинии, чья напряженная работа над книгой почти привела ее к нервному срыву с уже знакомыми симптомами в виде головной боли и бессонницы. Она позволила себе 4 недели абсолютного отдыха преимущественно в виде постельного режима в Монкс-хаусе. 3 мая Вулфы вернулись в Лондон, где Вирджинию обследовала ее врач Элинор Рендел, которая одобрила предложение Леонарда сменить обстановку. Соответственно, с 8 по 20 мая, уехав из Родмелла, Вулфы совершили турне по западной части страны, проехав через Уэймут и Лайм-Реджис в Корнуолл, где они пробыли три дня со своими друзьями, Кэ и Уиллом Арнольд-Форстером, близ Сент-Айвса, прежде чем вернуться в Родмелл через Шафтсбери139. 22 мая Вулфы вернулись на Тависток-сквер на неделю, затем снова уехали в Родмелл на двенадцать дней и вернулись в Лондон 10 июня. Эти два месяца, да и последующие, когда скрытая тревожность и депрессия Вирджинии подталкивали ее к самоубийству, позже вспоминались Леонардом как “ужасное время”.

11 июня, четверг.

[Тависток-сквер 52]

Спустя два месяца я наконец-то могу сделать короткую заметку и сказать, что после двух месяцев удручающего и худшего, почти катастрофического приступа болезни – с 1913 года я, по моим ощущениям, никогда не была так близка к пропасти – я снова на коне140. Мне нужно переписать, то есть перекроить и вычитать большую часть гранок романа «Годы». Но погружаться не могу – уделяю книге по часу в день или около того. О, это божественное счастье – снова быть хозяйкой своего разума. Вчера вернулись из Монкс-хауса! Теперь я собираюсь жить как наседка на яйцах, пока не закончу 600 страниц [исправления гранок]. Думаю, что смогу, еще как смогу, но для этого мне потребуется огромное мужество и жизнерадостность. Это, повторюсь, моя первая добровольная запись с 9 апреля, когда я слегла в постель; потом ездили в Корнуолл – никаких записей нет; потом обратно; повидались с Элли141; затем в Монкс-хаус. Вчера вернулись домой – попробуем пожить здесь недели две. Кровь прилила к голове. Сегодня утром закончила «1880» [первая часть романа «Годы»].

21 июня, воскресенье.

Спустя неделю сильных страданий, воистину пыток по утрам, и я не преувеличиваю, у меня разболелась голова – чувство полного отчаяния и провала – мозги как ноздри после сенной лихорадки142 – сейчас опять спокойное тихое утро, ощущение облегчения, передышки, надежды. Только что закончила сцену Робсонов – думаю, она хороша.