После смерти Вирджинии Вулф интерес к ее жизни и творчеству неизмеримо возрос; ее книги переведены почти на все языки, их изучают в школах и университетах; ее личность изображают в книгах, фильмах и пьесах; ее воспринимают как высокомерного сноба или как сумасшедшую. И хотя почти все признают талант Вирджинии, мнения о том, в чем именно он проявился, расходятся. В романах? В критике? Или, быть может, в дневниках? Вирджинию Вулф считают литературной, политической, феминистской революционеркой, а ее произведения анализируют с точки зрения христианского, кельтского, фрейдистского или марксистского символизма и содержания. Большинство исследований представляют собой серьезные подходы к пониманию и интерпретации ее многогранного таланта. Несомненно, ее тексты будут изучаться и дальше. Но читателю этих дневников, будь то специалист или обыватель, предлагается, по меткому выражению одного из критиков, богатое и неисчерпаемое общение с писательницей выдающихся талантов, честности и гениальности.
Аббревиатуры и сокращения
N&A – Nation & Athenaeum
NSN – New Statesman and Nation
В. или ВВ – Вирджиния Вулф:
ВВ-Д-I – «Дневники: 1915–1919»
ВВ-Д-II – «Дневники: 1920–1924»
ВВ-Д-III – «Дневники: 1925–1930»
ВВ-Д-IV – «Дневники: 1931–1935»
ВВ-П-I – «Письма: 1888–1912»
ВВ-П-II – «Письма: 1912–1922»
ВВ-П-V – «Письма: 1931–1935»
ВВ-П-VI – «Письма: 1936–1941»
КБ-I – Квентин Белл «Биография Вирджинии Вулф. Том I:
Вирджиния Стивен, 1882–1912»
КБ-II – Квентин Белл «Биография Вирджинии Вулф. Том II:
Миссис Вулф, 1912–1941»
Л. или ЛВ – Леонард Вулф:
ЛВ-I – «Посев. Автобиография: 1880–1904»
ЛВ-III – «Новое начало. Автобиография: 1911–1918»
ЛВ-IV – «Вниз по склону. Автобиография: 1919–1939»
ЛВ-V – «Путь важнее цели. Автобиография: 1939–1969»
ЛПТ – Литературное приложение «Times»
ОАТ – Образовательные ассоциации трудящихся
РФ-П-II – Роджер Фрай «Письма: 1913–1934»
ЧП – Член парламента
1936
Первые три дни нового года я как будто была в тумане, да еще с головной болью, с раскалывающей и тяжелой от количества идей головой; лил дождь; разлилась река; когда мы вчера вышли на улицу, на мои высокие резиновые сапоги налипла грязь, а под ногами хлюпала вода, так что нынешнее Рождество, по крайней мере за городом, можно назвать неудачным, и, несмотря на то что Лондон умеет раздражать и выводить из себя, я рада предстоящему возвращению и даже с некоторым чувством вины умоляла не задерживаться здесь еще на неделю. Сегодня желто-серый туманный день, поэтому я вижу лишь очертания холмов и влажный блеск, но не Каберн2
. Однако я довольна, потому что более или менее восстановила равновесие и, думаю, смогу в понедельник взяться за «Годы», то есть приступить к написанию окончательной версии. Внезапно это становится срочным, ибо я впервые за несколько лет, по словам Л., не заработала достаточно денег, чтобы оплатить свою долю аренды, и должна буду отдать ?70 из своих сбережений3. У меня осталось всего ?700, и это надо исправлять. Забавно, по-моему, снова думать об экономии. Но еще хуже – переживать всерьез или постоянно прерываться, если бы мне приходилось зарабатывать деньги журналистикой. Следующую книгу я подумываю назвать «Ответы корреспондентам» [«Три гинеи»]. Нет, нельзя делать перерыв и браться за нее. Нет. Я должна набраться терпения и найти хороший способ приглушить это желание, пока не закончу «Годы» – к февралю? Какое облегчение – словно из моего мозга вырезали огромный – как бы его назвать – костный нарост или пучок мышц. И все же лучше писать об этом, нежели о чем-то другом. Странный взгляд на мою психологию. Я больше не могу писать статьи. Надо писать свою книгу. Я хочу сказать, что мой язык меняется и адаптируется, когда я занимаюсь статьями для газет.