Дневники. 1984

Думаю, нас сдернуло со своих мест стремление сказать невеждам и литературно-политическим конъюнктурщикам, всей вдруг шарахнувшейся массе невдумчивого читателя и полузнающего школьного литературоведения громкое: осторожней! Мы ведь имеем дело с мировым классиком, с гордостью нашего русского духа. Мы имеем дело с очень большим деревом, на котором были и ложные побеги, и сухие сучья.

Почему такая политическая сутолока возникла вокруг этого имени? Я не буду повествовать о вехах этой выдающейся жизни. В 34 года быть выдвинутым в академики — и не пройти благодаря личному вмешательству царя. Стать первым защитником рабочих людей, а они, кстати, есть у нас до сих пор — и спасти от смерти и истребления в революции одного из великих князей, о чем так увлекательно в своей книжке рассказала Нина Берберова. Он ведь первым заступился и за Шостаковича, о чем расска­зало недавно опубликованное письмо Горького Сталину. Я держал в руках это письмо.

Но он, так любивший обманываться, иногда и обманывался. Однако обма­нулся ведь, исследуя нашу социалистическую действительность, и знаме­нитый Фейхтвангер. А у Фейхтвангера была возможность в любой момент уехать. Фейхтвангер в гостях! О, это нездоровое чувство близкой охот­ничьей мишени!

Прагматичный XX век разделил уже все: континенты, влияние на народы, национальные богатства, нефть и жвачку, атомное оружие и подлость. Не разделенной окончательно осталась лишь мировая литера­турная слава. Заметим это. Вот почему, и даже не в угоду новым значи­тельным, появившимся в последнее время именам, а к выгоде прихлеба­телей и подпевал, отвоевывающих себе пространство для гнусного комментирования, подтачиваются и дискредитируются имена Шолохова и Горького. Но разве кто-либо, кроме политического деятеля, может снис­кать себе славу отрицанием? Слава такого рода остывает вместе с запахом свежих газет.

Оставим и писателю, и человеку право на ошибку.

Существует много версий о смерти Горького. Этот беспощадный на­блюдатель жизни в быту тоже обладал лисьими повадками и, не будучи в состоянии действовать, умел выжидать. Эта версия через одного из крупнейших работников бывшего Агитпропа пришла ко мне от человека тоже из ЦК, но из отдела культуры, без мнения которого в области литературы не делалось ничего. Горький должен был выехать на конгресс деятелей культуры. И стало известно, что в этой немолодой голове созрел план прямым текстом доложить конгрессу, что же происходит на его, ставшей грузинской вотчиной, родине. А дальше — болезнь и смерть. Где здесь миф, где здесь правда? Но разве не укладывается этот апокриф в биографию?

В биографии Горького есть такой эпизод. В 1933 году он основал Литературный институт, позднее получивший его имя. Именно он, именно основал. Спорный вопрос: можно ли учить на писателя? Классику было виднее. Я это называю так: спрямить путь. Но под сенью имени Горького учились Твардовский, Симонов, Василий Белов, Виктор Астафь­ев, Чингиз Айтматов, Белла Ахмадулина, присутствующий здесь Семен Шуртаков и даже переменчивый Евгений Евтушенко. Институт — это удивительный комплекс зданий. Здесь родился Герцен, в вестибюле стоит бюст Горького, во флигеле жил Осип Мандельштам. Здесь умер Андрей Платонов, и отсюда забрали его сына. Дружат между собой успокоивши­еся тени. А мы, живые, продолжаем свои завистливые разборки.

Недавно на семинаре, который я веду со своими студентами, мы раз­говорились о том, бывает ли литература не социальной, есть ли независи­мая литература и независимые писатели. И тут кто-то предложил разо­брать классический пример, заново, применительно к нашему времени проанализировать роман «Мать». Мы все пе­речитали этот роман. И вот, уходя поздно вечером после обсуждения романа из института, видя толпу обнищавших женщин возле станции метро «Тверская» (бывшей «Горьковской»), стоящих и торгующих, чтобы на разнице добыть кроху денег, батонами, пивом и пакетами с молоком, глядя на нищету, в которую погружается привычный нам мир, я вспомнил снова о великом романе, о просыпающейся в понимании социальной справедливости Ниловне и подумал: не дай Бог, чтобы этот роман снова стал актуальным!

***