Дневники

События развертываются с невиданной быстротой. Написанное здесь, выше, две недели тому назад, – уже старо. Но совершенно верно. События только оправдали мою точку зрения. Неумолимы события.

Теперь для большинства видна горящая точка русского самодержавия. Жизнь кричит во все горло: без революционной воли, без акта хотя бы внутренне революционного, эта точка даже не потускнеет, не то что не погаснет. Разве вместе с Россией.

Вчера, 2 сентября, разогнали Думу. Это сделал царь с Горемыкиным. Причина – главная – знаменитый «думский блок». Он был так бледен, программа так умеренна, что иного результата и нельзя было ожидать. Царь смело разогнал либералов. Опять: «Бессмысленные мечтания!» Мечтаний он не боится. Пожалуй, за ними проглядит и другое: голое, дикое и страшное не для него одного, страшное своей полной обнаженностью не только от мечтаний, но и от разума.

Это опасность не пустая. Это – реализм.

Картина происшедшего за эти дни – история «блока», вот:

Умеренно-левые, те, кого сейчас вынесло на гребень политической войны, стали перед выбором: олибералить правых – или умерить левых.

Казалось бы, органическое влечение к.-д. вправо не должно играть роли в такой момент. Следовало выбирать по разуму путь наиболее практический, действенный.

Однако думские политики к.-д. сделали первый выбор: еще умерив себя самих, они подтянулись к правой середине, и правых к ней же подтянули, для блока.

Левые остались как были, предоставленные себе. Только расстояние между ними и умеренными еще увеличилось.

А блок прекрасных «мечтаний», так естественно названных «бессмысленными», оказался просто бесплодным, и для данной минуты вредным: послужил роспуску Думы, а она была нужна, как зацепка, надежда гласности, сдержка левой стихийности.

Умеренные, еще умерившись под блоком, всему покорились. Выслушали указ о роспуске и разошлись.

Все это очень хорошо. Все это, само по себе взятое, прекрасно и может быть полезно… в свои времена. А когда немец у дверей (надо же помнить), все это неразумно, потому что не действительно.

Царь последовательнее всех. Он и возложил всю надежду на чудо.

Пожалуй, других надежд сейчас и нету.

Впрочем, это неинтересно – повторять унылое «надо было…». Важнее знать, что сейчас надо, и хотя это очень трудная задача, – попробуем анализировать положение далее.

Вспомним исходную точку: отстоять Россию от немцев. Уже выяснившееся, непременное условие для этого: немедленная и коренная перемена политического строя.

Умеренно-левые наши политики – только они! – имеют организационные способности. И если бы они понесли эти способности, и свое значение, и готовность к жертвам не вправо, а влево, – получилось бы движение к перелому. Ибо возможность перелома находится влево от умеренных и вправо от левых, как раз между ними.

Правый блок свел возможность осуществления перелома к минимуму.

Наоборот, блок левый, т. е. соединение умеренных с левыми, и только он один, мог бы найти и действительные средства к осуществлению перелома.

В данном же состоянии действенных, действительных, путей и средств нет ни у кого.

Левые знают свои средства: забастовки, личный террор… Они совершенно не годятся. Каждый час забастовки ослабляет армию; при данном положении этот час может растянуться неопределенно и превратиться в уличные бунты со всеми последствиями (самое страшное).

Между тем, если бы умеренные, приняв искренно и уже безоглядно лозунг «перелома», сблокировались бы с левыми в Думе, – они могли бы приложить к их кругам свои организационные способности и политические навыки.

Получилась бы внутренняя революционная сила, но сама себя сдерживающая от всех несвоевременных выступлений.

Нам сейчас нужен, необходим, – только один рубль. Не надеясь на рубль, умеренные мечтают о сорока пяти копейках. Но смиренно попросить «хоть сорок пять копеечек» – верное средство получить в ответ оплеуху или «дурака».

Потребуйте рубль двадцать. Но требуйте, – не просите. Тотчас полезут за кошельком и выложат заветный рубль. Надо, чтобы была опаска: не дашь рубля – весь кошелек возьмут.

От просьб опаска не родится, а от недоброго – добром ничего получить нельзя. Ничего.

4 сентября

Мы еще не вернулись совсем в город, приехали всего на несколько дней. Беру свою книгу для записывания хроники. Поразительно все идет «по писаному».

Но сначала общее.

Варшава давно сдана. И Либава, и Ковно. Немцы наступают по всему фронту, все крепости сданы, очищена Вильна, из Минска бегут. Вопрос об эвакуации Петрограда открыт. Тысячная толпа беженцев тянется к центру России.

Внутренне положение не менее угрожающее. Главнокомандующий сменен, сам царь поехал на фронт.