Дневники апокалипсиса (СИ)

Утром Майя проснулась от очередного приступа тошноты, и удивилась какой-то абсолютной тишине в спальне – обычно этот жуткий дед стонет, хрипит, скрипит зубами и издает еще бог весть какие звуки, которые сильно ее раздражали и пугали, но сейчас все было тихо. Она встала с кресла и потянулась, распрямляя затекшую спину. Ей надоел этот дед, эта квартира, этот заносчивый Рон, который никогда с ней не разговаривает, но все таки она понимала – здесь безопасно. Зевая во весь рот она подошла к кровати – старик был мертв, его лицо теперь было такое спокойное...

- Эй, Рон, твой папаня гляди того, помер что ли,- входя на кухню сообщила она парню. Рон поморщился – его ужасно бесила эта деваха: беспросветно глупая или, как сказала бы его бабушка, табула раса, абсолютно безграмотная – он ужаснулся, когда узнал, что Майя читает по слогам и пишет с такими чудовищными ошибками, от которых даже у не самого образованного человека волосы зашевелились бы не только на голове. Ее речь состояла из слов-паразитов, мата и какого-то жаргона, и сперва он даже не понимал, что она говорит. В добавок ко всему она отвратительно чавкала и сербала из кружки. Это слово “сербала” Рон узнал от нее, и никакое другое не смогло б идеально описать это действие. Сербала!!! Вот и сейчас она с противным звуком втянула в себя чай и громыхая ложкой по стенкам кружки начала размешивать сахар. Рона передёрнуло, и на секунду он пожалел, что не разделил снотворное на двоих – на нее и отца. Убил бы двух зайцев сразу...Ему было невыносимо жалко отца, но пока тот был жив, он для Рона словно якорь в этом доме, в котором оставаться было уже нельзя. А Майя... А ведь сперва она ему даже понравилась, ровно до тех пор пока не открыла рот. И пусть Рон живет в таких условиях, он все таки оставался аристократом до мозга костей и присутствие этой раздражающей девицы его невероятно бесило. Умудриться залететь от клиента, так еще и не знать от кого именно, хотя... Чего еще ожидать от дочки наркомана, который умер еще до ее рождения, и матери алкоголички... Рон снова поморщился, глядя как Майя пьет чай и облизывает ложку. Ее вообще не волновала беременность, будущие роды да и в целом она крайне легкомысленно относилась к своему положению. Черт, возись теперь с ней... Раздражение Рона нарастало, и он, дабы не сорваться, вышел из-за стола и подошёл к окну. На улице ярко светило солнце, а значит отличный день, чтобы уйти и начать новую жизнь в этом новом мире.

Еще дня четыре назад Рон убрал от двери стол, т.к понимал, что шум привлечет тварей. Так оно и получилось – они несколько дней шатались и шкреблись в их дверь, и вот сегодня впервые было тихо. Он посмотрел в глазок – пара монстров стояло в коридоре словно в анабиозе, несильно раскачиваясь. Спиной к ним, это хорошо, отметил он, ведь прорываться через темный коридор на первый этаж это самоубийство, а умирать он совершенно не собирался, не сегодня так уж точно. А вот вылезти в окно в коридоре и воспользоваться пожарной лестницей казалось отличной идеей.

Ну че там, раздалось над его ухом, он обернулся и снова поморщился. Майя стояла, одетая в свой “рабочий” костюм, другой одежды у нее не было, и жевала прядь своих волос. Рона чуть не стошнило – это зрелище было еще омерзительнее , чем твари в коридоре.

Вытащи изо рта волосы, сколько можно говорить, процедил сквозь зубы он. Нет, так не пойдет, этот ее блядский вид точно привлечет к ним ненужное внимание каких-нибудь отморозков... Он снова мрачно окинул ее взглядом и прошел в спальню. Порылся в шкафу и вынес ей свои спортивные штаны и футболку. Рон всегда был стройным парнем, а сейчас так вообше сильно исхудал, и его одежда почти подошла девушке, только велико по росту – выглядит как оверсайз. Рон смотрел, как Майя с кислой миной вертится перед зеркалом – конечно ей не нравится – ни одной открытой части тела. А вот с обувью проблема – у Рона 44 размер, и для Майи у него ничего не нашлось, и она снова влезла в свои отвратительные туфли на огромных каблучищах, которые ну никак не гармонировали с подкатанными спортивками и длинной футболкой, хотя вряд ли такое уродство вообще может хоть с чем-то смотреться хорошо.