Дневники Берии

– Я еще не все прочел, Сай, всего две трети, но мне не очень нравится. Наполовину порнография – дешевая, отвратительная сенсационная непристойность. Такое может написать любой пакостник с Сорок Второй улицы.

Мискин потягивал мартини. Он знал своего хозяина и не пытался его торопить. Уитмор не гнался за большими процентами, он предпочитал небольшую выгоду от высоких оборотов и соблюдал при этом свои баптистские принципы. Как вице-президент «Атлантик Нэшнл» он обязан был не только преуспевать в бизнесе, но и следить, чтобы бизнес делался в соответствии с американскими представлениями о добропорядочности.

Мискин заказал бифштекс для себя и отварную рыбу, как обычно, для Уитмора. Когда они остались наедине, он придвинулся к собеседнику и мягко и вкрадчиво, показывая, что разделяет его опасение, сказал: «Полностью с вами согласен, сэр. Это непристойно. И потому мы должны это издать».

Уитмор выжидательно смотрел на него.

– Да-да, – продолжал Мискин, – именно потому, что мелкая сошка издает подобное. Мы это должны сделать, потому что лет двадцать тому назад этот пакостник был вторым по значению человеком в мире и, возможно, самым большим злодеем в истории.

Уитмор маячил в полумраке, как бесформенный камень в глубокой воде.

– Всегда приходится прикидывать, не подделка ли это, – сказал он наконец. – Не хочу оказаться в положении Клиффорда Ирвинга.

– Мы все тщательно проверили, сэр. Вы видели доклад профессора Круля из Гарвардского центра международных дел? Он полагает, это не подделка.

– А он поставил бы на это три миллиона долларов? – спросил Уитмор с кислой улыбкой.

– Он лучший специалист в своей области, сэр. Мы также привлекли эксперта-лингвиста, и он считает, что ошибки быть не может. То же утверждают парни из судебной экспертизы. Бумаге по меньшей мере 15 – 20 лет, они даже проверили марку печатной машинки, она довоенного выпуска. И шрифт выцветший. Нет, это подлинник!

– Эти эксперты как экономисты, – проворчал Уитмор. – Только позови – и к концу дня будешь иметь кучу мнений, одних мнений больше, чем самих экспертов. Взять к примеру книгу Хрущева. Эти ваши эксперты до сих пор уверены, что ее написал не сам Хрущев, а книгу подкинули – либо русские, либо наши. Я так и не понял, где правда, да и никто не понял.

– Но книга Хрущева оказалась доходной, хотя ставка была лишь два миллиона, да и вещь была не такая сенсационная, – сказал Мискин.

– Она совсем в другом ключе, это обыкновенные политические мемуары. И даже если бы они оказались подделкой, кое-кому в издательстве стало бы неловко, да и только. Ну и, возможно, образовался бы дефицит в балансе. А вот если мы опубликуем эти дневники и окажется, что это подделка какого-нибудь грязного махинатора, воспользовавшегося чьей-то квалифицированной помощью, уверяю вас, мы попадем в беду. Я имею в виду не деньги и даже не моральную сторону дела, – Уитмор сделал глоток.

– Я имею в виду нечто более серьезное. Помимо порнографической грязи эта книга напичкана политической взрывчаткой, которая может взорваться в любой момент. Если это подделка, издательство попадет в такой переплет! Я имею в виду госдепартамент. Распространение клеветнической лжи о советских лидерах. – Он замолк, так как появился официант с едой. Затем сделал глубокий вздох и покачал головой.

– Нет. Для того, чтобы начать такую игру, мне недостаточно мнения какого-нибудь умника из Гарварда и экспертов-лингвистов. Мне нужны совершенно достоверные свидетельства подлинности материалов.

– Например?

– Скажем, очевидец происходившего. Хотя бы этот Рафик, или полковник… Как его?

– Полковник Саркисов. Его нет в живых.

– Тогда кто-нибудь другой – один из грузинов-охранников, например.

– Их всех убили в июле пятьдесят третьего.

– Всех?

– Всех до единого. В римском стиле – во время специально подстроенного нападения на поместье графа Орлова под Москвой. Круль все это хорошо описал.

Уитмор ковырял вилкой рыбу.

– Должны быть другие – слуги, шоферы, кто-нибудь из врачей. Может, девушки? Они теперь совсем взрослые, но, может, кто-нибудь разговорится – за деньги.

Мискин понимающе улыбнулся:

– Вы бывали в России, сэр?

– Нет, не был, – сказал Уитмор. Мискин кивнул.

– Пройдут недели, месяцы, прежде чем мы на что-то выйдем. Но скорее всего нас выследит КГБ и нам дадут по шее – если не хуже. Пресса может что-нибудь раскопать после нашей публикации, но сейчас у нас нет времени.

Мискин взглянул на часы:

– Мой клиент будет звонить от четырех до десяти сегодня по европейскому времени, и я должен четко сказать «да» или «нет».

– Его нужно придержать.

– Он очень решительно настроен. У него самый лучший адвокат в Цюрихе.

– Швейцарским адвокатам далеко до американских, – сказал Уитмор. – Кроме того, текст у нас на руках.

Мискин отрезал кусочек мяса и сказал спокойно:

– Всего лишь половина текста.

Уитмор вытаращил глаза:

– Как половина? Вы сказали «половина», Сай?

Мискин сидел с непроницаемым лицом:

– Я полагал, вы знаете, сэр. Мой клиент поставил условие: только половина текста может быть вывезена из Швейцарии. Половины для нас достаточно, чтобы прийти к решению.