Дневники Берии — не фальшивка! Новые доказательства

Впрочем, и об этом я скажу более подробно позже, а пока — опять статья профессора Козлова. Он усомнился в аутентичности текста дневников Л. П. Берии и рассуждает во вполне вроде бы академической манере:

«В русском языке слово «легенда» имеет многозначный смысл. В первую очередь оно означает предание, недостоверное повествование. Но уже на рубеже XIX–XX вв. в документальном источниковедении и археографии в России этим словом начали обозначать некие пояснения, обязательные при публикации документального исторического источника, — указания на его место хранения, оригинальность или копийность, историю его бытования и обнаружения и т. д. — все то, что удостоверяет аутентичность, т. е. в первую очередь подлинность, публикуемого документального исторического источника, даже если в конце концов он оказывается недостоверным».

Вот так академический подход!

Оказывается, учёный-историк вначале объявляет обязательным критерием достоверности исторического источника указания на его место хранения, оригинальность или копийность, на историю его бытования и обнаружения и т. д. — всё то, что удостоверяет аутентичность, а затем сообщает, что, несмотря на наличие всех этих археографических условий, источник в конце концов может оказаться недостоверным.

Занятный подход!

Но дальше — больше! Профессор Козлов заявляет:

«Многословное «археографическое» легендирование «Личного дневника» Берии, предпринятое Кремлёвым, на самом деле представляет собой не легенду в ее археографическом смысле, а легенду в ее основном толковании как недостоверное повествование, хуже того — сознательную и преднамеренную ложь. Иначе говоря, гипотеза о том, что «Личный дневник» Берии представляет собой документальную фальсификацию, получает веское подтверждение…»

Итак, на основании отсутствия в моей публикации тех археографических данных, которые — по утверждению самого рецензента — не гарантируют достоверности, рецензент делает вывод о том, что дневники недостоверны, а Кремлёв — лжец.

Ну-ну…

Заметим, к слову, — в глазах профессора Козлова Кремлёв не мистификатор, как Проспер Мериме с его «Тузлой» или Дж. Макферсон с его «Поэмами Оссиана» (если брать примеры из литературы), не оригинальный историограф Сандр де Куртиль с его поддельными «Мемуарами д’Артаньяна», а именно лжец.

Определение сильное, и не думаю, что мной заслуженное. Ведь внимательный и объективный читатель моих предисловий, послесловий и комментариев к дневникам Л. П. Берии может легко убедиться в том, что я лишь предполагал аутентичность их текста, а не заявлял о том категорически! Профессор же Козлов утверждает, что «…Кремлёв вместе с «Павлом Лаврентьевичем» предлагает читателям поверить в подлинность «Личного дневника» Берии…».

А вот уж тут, как говорится, npocmumel Ни я, ни «Павел Лаврентьевич» ничего подобного никому не предлагали, и это явствует из статьи самого уважаемого профессора Козлова, где сказано следующее:

«…«Павел Лаврентьевич» советует Кремлёву: «Берите то, что я вам даю, если желаете, и сопоставляйте хронологию, психологию, фактологию и все что вам угодно в рукописи с известными историческими фактами. И сами решайте — аутентична она или нет» (т. 1, с. 10)».

Как видим, меня никто ни в чём не уверял. Мне, напротив, рекомендовали заняться собственным тщательным анализом текста на предмет собственного вывода о его достоверности. Чем я как раз и занимался очень немалое время, сопоставляя хронологию и фактологию дневников с известными историческими фактами и постепенно приходя к убеждению в том, что имею дело, скорее всего, с аутентичным текстом. При этом я приглашал всех желающих присоединиться к анализу дневников.