Дневники и письма

Погода у нас тут очень непостоянная. Вчера был дождливый день, а сегодня тепло и солнечно. В воскресенье, когда ты уехал, мы с Андреасом[187] после обеда пошли вместе с Абильдгором[188] на озеро Троллванн, потому что погода, как ты знаешь, была прекрасная. Около Грефсена мы встретились с людьми, которые оказались родственниками Абильдгора, так что у нас собралась большая компания из 11 человек. По дороге Абильдгор спросил меня, не устал ли я, а потом сказал: «Твой дядя работал днем и ночью без устали, поэтому он стал величайшим человеком в мире». В домике у самого озера старушка дала нам молока, но мы не стали долго отдыхать и через пять минут пошли назад, но все равно пришли домой не слишком уставшими. Мы переделали твой кабинет в спальню, нам там очень нравится, и тебе бы наверняка тоже понравилось. Дверь в нашу прекрасную спальню загорожена твоей кроватью, а окно заклеено и утеплено так хорошо, что никакой сквозняк не проникнет. Днем мы много играем в крокет, и Сундт[189] так любезен, что помогает мне с английским, а французским мы займемся вместе с тобой. Несколько дней назад я получил 6 крон от полиции; полицейский уполномоченный дал их мне и извинился за то, что они доставили тебе столько хлопот.

от твоего

Эдварда Мунка

Париж, 9 октября 1889

Мой адрес «Отель де Шампань, рю ла Кондамни[190] 62». Мне здесь очень нравится, воздух замечательный; погода как в сентябре. Я, Хьелланн и Лёкен[191] живем в одном доме и чувствуем себя превосходно. Завтра, по всей видимости, приступим к занятиям у Бонна.

На улицах чересчур оживленное движение, это сводит с ума.

Скоро собираюсь навестить памятные места революции, и тогда тебе напишу.

Привет всем дома. Твой Э М

Тулла (Матильда) Ларсен (1869–1942)

Состоятельная дочь крупного норвежского виноторговца Петера Андреаса Ларсена. Познакомилась с Мунком осенью 1898 года в Кристиании. Позднее они вступили в весьма напряженные отношения и даже планировали заключить брак, однако с женитьбой ничего не вышло, и их изнурительный роман окончился попыткой самоубийства Туллы и эпизодом с выстрелом в Осгорстранне в августе-сентябре 1902 года. Что именно произошло, доподлинно неизвестно, но в результате этого выстрела (предположительно, случайного) Мунк лишился крайней фаланги среднего пальца на левой руке.

[Датировано 1899; черновик письма]

Отчего я все о работе да о работе – оттого, что это единственное – что хоть как-то поддерживает во мне самоуважение, и единственное, что, как я думаю, дает мне право жить —

Великую Любовь, я думаю – ты заслужила

Почему я говорю это тебе – потому что наступит время, когда моя природа тоже заявит о своих правах – моя работа давала мне отдых, и смелость, и тем поддерживала меня в моих мыслях – и я чувствую, что у нас надежда столкнулась с надеждой

Я много размышлял об этом – ведь в твоих письмах между строк всегда читается упрек мне —

Ты должна понять, что он совсем не по адресу – он относится к тем необычным обстоятельствам, в которых мы встретились – если угодно – тем звездам, под которыми это произошло – если угодно – самой судьбе

Я не могу скрывать, что наивысшее мое счастье – смотреть на свою картину и говорить себе – она хороша – тебе есть ради чего жить!

Надежда идет вразрез с моим разумом – ведь я знаю, что великое царство любви для меня есть земля Ханаанская – я могу узреть ее, но не могу достичь —

– И ты спрашиваешь – почему я не говорю тебе, что люблю – ведь ты чувствуешь, что люблю – тебя – и ты права – но для меня это трудно – подобрать правильные слова – чтобы выразить великую любовь – недосягаемую для меня

[Черновик письма]

Париж 25/5 99

Моя милая Тулла!

Похоже, я не смогу выехать в субботу, я в любом случае дам телеграмму завтра утром, чтобы ты получила ее вовремя – Я встал, но еще очень слаб.

– Мне очень жаль, что у тебя там дожди, но пусть твое лицо все равно светится солнцем

Голова у меня гудит от мыслей – как удивительна жизнь и как удивительно она у меня складывается —

Ты знаешь, сколько я сделал и скольким пожертвовал, чтобы быть с тобой – я задерживал свое выздоровление – так сильно и часто, что не знаю, смогу ли полностью восстановить здоровье – я совсем махнул рукой на работу – не будь ко мне несправедлива, милый друг – не требуй большего.

Твоя грусть причиняет мне боль – Но не может быть иначе, чем есть – Ты очень разумна и должна это признать —

Смогу ли я снова писать? – я все позабыл – Есть ли у тебя еще медные пластины? Тебе и в самом деле стоит продолжать попытки – Ты могла бы попробовать выгравировать пейзаж – Я попробую достать еще пластин.

Позже я объясню тебе, как делать офорты.

С приветом

Твой Эдвард —

[Датировано 1899; черновик письма]