Дневники и письма комсомольцев

Сегодня утром, воспользовавшись туманом и изморосью, перетащили заготовленные для моста балки метров на 300, прямо к самому берегу. Когда туман рассеялся, враг понял, в чем дело. Взялись за работу его снайперы. Одного из наших ранило. Но мы не прерывали работы, в полдень предстояло наступление.

26. XI.44

После обеда наш батальон отправился на выполнение боевбго задания. Мы должны поставить мины перед передним краем нашей обороны.

3. XII.44

27-го, ночью, под обстрелом, вышли на передовую. Минировали траншеи, стали двигаться от воронки к воронке. Перетаскивали мины, вставляли капсюли.

До второго декабря, занимались минированием.

9.1.45

Отчего-то затосковал. Дважды снился отец. Вижу — море волнуется. Буря. К берегу идут старые знакомые катера. Я на берегу. И мама, несмотря на то, что ее окатывает прибой, стоит на берегу — как видение. Она даже пытается принять концы. Я подхожу помочь. Не пойму, что это за сон? Может, судьба снова что-то выкинет с нами? Или уже выкинула, а мне невдомек?

9.1.45

Получили боевое задание. Чем кончится — неизвестно. Счастье и близко, и далеко… В мгновение ока может оно улыбнуться человеку, может и уплыть из рук…

13.1.45. Эдигюннен

Случилось, как мы и ожидали. В 8 часов утра началась артподготовка. Из-за плохой погоды авиация не смогла вести боевые действия. Но наступление началось.

21.1.45

Тихо падает снег. Морозно. Все белым-бело. Поля тянутся, насколько хватает глаз, спокойны, словно одеты в белый саван. Дороги забиты машинами. Ничего, кроме немолчного гула… Едем по незнакомым прусским дорогам. Села и города тихи и безлюдны. Темная, безлунная ночь. Но из-за снега светло. Горизонт багров. Похоже, что занимается заря. Приближаемся. Впереди село. Дома пылают. Алые сполохи вздымаются к небу, здания рушатся. Бревна и балки с треском падают на улицы. Зарево пожарищ озаряет все вокруг. На улицах полно машин и людей.

Светает. Наша автоколонна приостанавливается в каком-то городе. По улицам идут пехотинцы, движутся орудия, танки. Наконец наши машины стали в полутора километрах от города, в лесу. Мы разместились по домам. В квартирах полно дорогой мебели и всевозможных предметов. Мы очистили один из домов, подмели пол, привели в порядок кушетку и кровать. Затопили печь. Уснули в теплой постели.

21.1.45

Наутро тщательно обследовали дома, где располагались. Было минировано. Обезвредили. А в полдень стремительно снялись с места. К вечеру остановились в лесистой местности. Мороз. Пришлось искать ночлег. Дома попадаются редко. Нашли один. Хозяева только что сбежали. Лампа еще горела. Во дворе мычат коровы, визжат свиньи, блеют овцы, живность переполошилась. А в доме все на своих местах. Даже ходики на стене идут. И патефон на столе. Переночевали. Утром по тревоге вскочили в машины.

Дороги запружены танками, автомашинами, фургонами, пушками, прожекторами, пехотой. Чувствуешь, движется огромная сила. Горизонт объят заревом, пылают дома, в полях бродят беспризорные лошади, коровы. С военными мундирами перемешалась и штатская одежда. Местное население собирается бежать, в замешательстве. Армия догнала их. Дороги загромождены опрокинутыми фургонами, убитыми лошадьми. На каждом шагу можно встретить убитых, разбросанные вещи.

Снова движемся вперед. Мост впереди разрушен. Ведется обстрел. Движение приостановлено. Похоже, восстанавливать мост придется нашему брату.

26.1.45

Порой мы выходим вперед, перегоняя даже пехоту, попадая под обстрел, порой остаемся позади. Теперь уже города не отличить друг от друга. Все горит, все разрушено. В одном из городов за сутки мы построили два моста. В зависимости от нашей работы скорость продвижения войск может и возрасти и убавиться.

30.1.45

Вечером, 20-го, сидим по квартирам, ждем задания. По дороге следовали поляки, русские и люди других национальностей. Вдруг к нам подошла группа девушек и женщин (одна из них была ранена, оказалось — при бегстве из Кенигсберга). Дул сильный ветер, валил снег. Мы впустили их к себе. Отогрели, накормили. Дети и женщины расплакались. Это были польки, освобожденные только что из немецкой кабалы. Мы принимали их радушно, и как же они были рады! Эти горемыки, четыре года не видевшие в Германии доброго лица, не могли надышаться на нас. Удивительный был эпизод. Сколько людей еще будет благодарить Советскую Армию!

31.1.45. Виттебург

Под Кенигсбергом продолжаются кровопролитные бои. Положение очень сложное и неясное. Движение войск и движение разноязыких народов перехлестываются друг с другом. Из Кенигсберга толпами идут беженцы. Войска, беженцы, пленные, словом, сам черт запутается. Во всем этом таится и опасность: нередко предателям и шпионам удается, смешавшись с беженцами, пробраться в наш тыл…

…Враг оказывает сопротивление. Готовимся к штурму, перед понтонерами стоит очень трудная задача: переправиться через реку, перебросить десант. Думаю, потери будут велики.

8. II.45

Третьего февраля в ночь продвинулись на новые позиции. В ту же ночь направились к линии огня.