Дневники и записные книжки (1909)

И это жалкое подражание Европе в законах наших о земле, не понимая того, что вся Европа стоит на пороге неизбежного освобождения народа от земельного рабства, к[оторое]-освобождение-не может быть иначе совершено, как через признание земли достоянием всех, т. е. к тому самому, что в общинном устройстве признавалось и признается всем русским народом. И тут-то насилием и хитростью разрушать то земельное устройство] р[усского] н[арода], к[отор]ое отвечает самым передовым требованиям справедливости и долж[но] быть установлено повсюду, разрушать и заменять это устройство установлением вопиющей, сознаваемой уже всеми несправедливости, существующей в Европе. Нечто подобное тому, что бы делал человек, укладывая камнями снежный путь для того, чтобы подражать том людям, у к[оторых] нет зимы и к[оторые] мостят дороги.

4 Д. Целый день тоска, стыд, гадок сам себе.

Знания только тогда могут быть истинны и полезны и только тогда могут быть названы наукой, когда они составляют равномерно распределенный и равномер[но] обработ[ан]ный свод важнейших, нужнейших знаний не для одного класса людей, а для всех. В противном же случае, как это произошло среди нашего общества, живущего самой нравственно и разумно неправильной жизнью людей, разделенных на два: одного небольшого класса властвуюш[их], роскошествующи[х] и другого, огромного большинства, лишенного возможности пользоваться своим трудом и (Зачеркнуто: угнетенного) задавленного, когда одни никому ненужные знания доведены до высшей степени обработки, другие прямо вымышлены для оправдания ложного устройства общества, третьи же самые важные и нужные или чуть намечены или вовсе не затронуты, то, что у нас называется наукой, не суть истинные и полезные знания, но большей частью и пустые и вредные упражнения праздной мысли.

Я несколько раз высказывал где-то сравнение того, что, по моему мнению, и можно и должно считать истинной наукой, с сферой, в к[оторой] все радиусы равномерной длины и равномерно распределены по своим расстояниям один от другого. И как только при тако[м] расположении и длине радиусов могут определять сферу, так только при равномерном распределении, одинаковой степени обработки знаний может определяться истинная наука. И как удлинение (Написано: при удлинении) радиусов одной малой части сферы и игнорирование (Написано: игнорировании) других радиусов не только не определяет сферы, но совершенно разрушает понятие сферы точно так же доведение (Написано: доведенные) до большой степени обработки одних знаний и игнорирование других лишает людей даже понятия о том, чем может и должна быть наука.

И это самое случилось с нашей наукой, и случилось от того, что продолжаю сравнение знаний с радиусами сферы-для того, чтобы правильно распределить радиусы, нужно составить три взаимно перпендикулярные равномерные диаметра и потом уже из образовавшихся прямых углов проводить равномерно отдаленные друг от друга диаметры. Только тогда возможно определение сферы. Точно то же и с знанием. Три взаимно перпендикулярные и равные диаметры это должно бы быть: учение о себе, о своем я, составляющем часть всего, второе-учение о том, что есть это Всё, чего человек чувствует себя частью, и третье - учение о том, какие обязанности человека вытекают из отношения его отделенности ко Всему. Короче сказать, три учения эти суть учение о душе, учение о духов[ном] Начале всего и учение о вытекающем из отношения Я к духовному Началу законе.

Когда определены эти три основные знания, тогда только возможно, руководясь требованиями, проявляющимися в этих знаниях, определять важность, необходимость и дальнейших разнообразных знаний. Только на основании этих учений можно определять большую или меньшую важность, т. е. какое из всех знаний должно быть избрано прежде и какое после, и до какой степени должно быть доведено каждое из них.

Без этих учений о душе, о Всем и нравственности не может быть ни разумной, ни нравственной жизни людей, не может быть разумного знания.

А эти-то учения вполне отсутствуют в нашем мире. При отсутствии же их не может быть ни разумной жиз[ни], ни разумного знания. От этого и наша безумная жизнь и наши праздные упражнения мысли, называемые нау[кой], истинной наукой. Но, может быть, вы скажете, что мое определение того, в чем должна быть основа всех знаний, произвольно, и что человеку нужнее знать о весе Марса и солнца, и о микробах, и происхождении животны[х] и т. п., чем знать то, что он такое, что так[ое] (Зачеркнутое: мир) Всё, окружающее его, и как ему надо жить. Знаю, что мне скажут это точно так же, как говорят церковники, что утверждение о том, что вся вера в том, чтобы любить ближнего, произвольно.

Во всех религия[х] есть ложь и есть истина. Лжи во всех разные; истина во всех одна.

Уже по этому одному можно узнать, что в каждой религии истинно и что ложно.