Дневники Химеры

– Она хочет знать! – передразнивая ее, произнес Харди. Он внезапно рассердился, будто вопрос задел его за живое. – Нет, ты не хочешь! И никто не хочет! Люди глупы и тщеславны. Все, что вам нужно – это вера. Слепое принятие утешающей сказки. Вы не можете принять, что там, среди мяса, кишок и костей, нет этого вашего чистого духа, души! Вы не могли появиться на свет, как прочие звери, и не можете просто умереть. Нужен божий замысел! Нужна цель! Высокая и непостижимая, но доступная для ваших умишек. Что-то такое простое, как ад и рай, наказание и поощрение. Что-то такое желанное, как высшая воля вместо своего собственного выбора. Вы не могли возникнуть из клетки, как все прочие организмы, развиться из ничтожных ползающих тварей до таких же ничтожных, но способных ходить! Нет!

Лорин смотрела на него, растерянно моргая. Она впервые видела Харди таким разгневанным, тем более – без причины и на нее. Другая бы на ее месте расплакалась, чтобы укорить обидчика и заставить того извиниться, но она ждала объяснений. И больше всего – да куда больше! – она хотела, чтобы он прекратил так кричать.

Харди, похоже, почувствовал ее настроение и потушил внутренний пожар так же быстро, как и поддался воспламенению.

– Наведи порядок, – глухо бросил он, отворачиваясь к журналу.

– О какой клетке ты говорил? – услышал он вопрос. – И не делай вид, будто забыл мой вопрос.

– «Я не хочу верить, я хочу знать», – повторил он ее недавние слова и бросил взгляд через плечо. – Хм. Ты все узнаешь в своё время. Даю слово.

* * *

«Я не хочу верить, я хочу знать» Она ощущала легкое похлопывание по щекам. Кожа потеряла большую часть чувствительности, словно под действием новокаина. Открыв глаза, Ника увидела Алекса, и страх, еще недавно заставивший ее потерять сознание, теперь вернул ее к реальности скорее, чем запах нашатыря. Она оттолкнула его руку, резко села, от чего перед глазами все потемнело, и, встав на колени, дотянулась до панели управления.

21122012

Пауза.

Все пространство пещеры в один миг заполнил пронзительный звук, после чего в двери что-то щелкнуло. Алекс подскочил к двери, провернул рычаг и с усилием открыл ее. Убедившись, что за порогом находится архив, он протянул руку Нике.

– Прости, – произнес он. – Ты знаешь, зачем я это сделал?

– Знаю, – ее удивляло собственное спокойствие.

Она знала. Стресс нарушал тот хрупкий порядок, что установился в рассудке. «Ничего не происходит», – будто говорил мозг, прячась за этой иллюзией от наплывов чужого сознания. А страх в одно мгновенье разбивал в пух и прах хрустальные дворцы памяти, выпуская на волю то, с чем организм боролся, как с вирусом.

Ника понимала. Но не могла простить его, так же, как Лорин не простила Харди. А, возможно, одно смешалось с другим. Алекс использовал ее, как отмычку, потому что она могла открыть дверь. Но он забывает, что она человек. И это не со зла. Скорее всего, он уже забыл, что сам является человеком, а не просто членом братства, боевой единицей ордена. Что он ищет в этих архивах? Подтверждение того, что ассасины не сражались с ветряными мельницами, принимая их за драконов? Велико же тогда желание Алекса найти тот ответ, который бы успокоил его. Но ищет ли он истину?

Пока ассасин разбирался с сейфовым замком, на который изобретение Коллина было способно воздействовать, Ника ходила между рядами стеллажей в поиске необходимой даты на дверце. Когда она дошла до восемнадцатого века, стала присматриваться более внимательно. Сколько тогда Лорин было? Лет пятнадцать, не больше, значит… Она открыла ящик и быстро провела ладонью по корешкам сложенных тетрадей и журналов. Коричневый затертый переплет словно сам прыгнул к ней в руку. Записи капитана корабля-призрака «Летучий голландец». В нем было что-то очень нужное Харди. Не зря же он прибыл в этот архив.

– Готово, – Алекс подошел к ней, пряча крошечный электронный носитель в герметичный футляр. Увидев журнал, он спросил, – что это?

– Ты знаешь, что Харди был архивариусом Созидателей? – Ника повернулась к нему. – Поэтому Лорин и знает схемы их кодовых замков. Он готовил ее себе на замену.

– Возможно. Но ты не ответила.

Ника пожала плечами и направилась к двери. Алекс поймал ее за руку, развернул к себе.

– Лучше, чтобы между нами было полное понимание. Не держи зла. Мне пришлось так поступить.

– Я предельно точно тебя поняла, – сдержанно ответила Ника.

– Не думаю, – нахмурился он. – Ты сказала, что братство – все, что у меня есть. Я признаю это. Но наше братство – это все, что есть и у тебя. Когда ты сама это признаешь?

Ника молча проводила взглядом выходящего из архива Алекса.

Бенгалия. Английская колония. 1758 год