Дневники полярного капитана

Скорость нашего движения в значительной степени определяется скоростью шага наших лошадей. Это мне напоминает речную регату или довольно беспорядочный флот из разнокалиберных судов весьма различной скорости. Дальнейший план кампании вполне разработан. Мы разделили лошадей на ленивых, средней скорости и более резвых. Снэтчер выступит последним и, вероятно, обгонит передовых. Все это требует немалого расчета. Мы решили сначала идти по ночам и выступим, надеюсь, сегодня после ужина. Погода с каждым часом улучшается, но в это время года это еще ничего не значит. В настоящую минуту лошадям очень хорошо. Майкла, Китайца и Джемса Пигга мы просто взяли в дом. Китаец всю ночь не давал нам спать – все топал копытами. Мирз и Дмитрий здесь же с собаками, также и Понтинг, с большим фотографическим аппаратом. Боюсь, что немного ему будет случаев поработать.

Пятница, 3 ноября. Лагерь № 1.

У мыса Хижины дул пронзительный ветер, слегка крутил снег, но мы отправились, как условились. Первым в 8 часов вечера выступил Аткинсон со своей партией, состоящей из Джию, Китайца и Джимми Пигга. Без малого в 10 часов пошли Уилсон, Черри-Гаррард и я; наши лошади шли вместе, спокойно и ровно, по морскому льду. Ветер значительно упал, но вместе с ним упала и температура, так что небольшой оставшийся ветер резал как ножом. В Безопасном лагере мы застали Аткинсона. Он уже отзавтракал и собирался снова в путь. Китаец и Джию, по его словам, устали. Вскоре после того, как мы разбили лагерь, явились Понтинг с Дмитрием и небольшой упряжкой собак. Понтинг успел установить кинематограф вовремя, чтобы уловить быстро подбегавший арьергард; впереди бежал Снэтчер, которого то и дело приходилось удерживать, – мал, да удал! Кристофер при запряжке разыграл обычную комедию, но его, очевидно, смирила поверхность Барьера. Все же не решались еще дать ему отдыхать, так что вся партия промчалась мимо, вслед за передовым отрядом.

Закусив, мы уложились и бодро пошли вперед. Я вообще не люблю этих полуночных закусок; но для людей предутренние часы очень приятны, когда, как сегодня, идешь при легком ветерке и постепенно усиливающемся солнце. Шедший впереди нас отряд разбил лагерь милях в пяти за Безопасным лагерем, и мы догнали их около часа спустя. Висе лошади привязаны в порядке, но все вообще устали; Китаец и Джию даже очень. Почти все лениво едят, но это, я думаю, временное явление. Мы воздвигли для них валы, но ветра нет, и солнце с каждой минутой становится жарче.

На востоке что-то вроде марева. Небольшие предметы являются в сильно преувеличенном виде, с темными вертикальными линиями.

1 час пополудни. Пора кормить. Разбудил всех, и Оутс раздал рационы. Все лошади едят исправно. День жаркий, удушливый; снег ослепляет. Забываешь, что температура низка – всего 22° [–6 °С],– и припоминаются залитые солнцем улицы, опаленные, жгучие мостовые; а между тем, не далее как 6 часов тому назад, большой палец на моей руке едва не был отморожен. Обо всех таких неудобствах, как мерзлая обувь, сырая одежда и влажные спальные мешки, нет и помина.

Вблизи лагеря найдена жестянка от керосина, при записке, извещающей, что моторные сани проходили тут 28 октября в 9 часов вечера, быстрым ходом. Они опередили нас на 5–6 дней и должны бы удержать за собой это расстояние.

«Боунз съел у Кристофера наглазники», – доложил Крин. Это значило, что Боунз уничтожил защиту, без которой Кристофер жмурится от жаркого солнца. А эти наглазники обещали оказаться весьма полезными.

Суббота, 4 ноября. Лагерь № 2.

Выступил впереди всех. Думаю отныне удержать этот порядок. Только что отошел, как подобрал бодрую записку, извещающую, что с моторами все обстоит благополучно, что оба идут прекрасно. Дэй писал: «Надеюсь встретиться с вами у 80°30′». Не далее как в двух милях отсюда он, бедный, запел другую песню. Утром 29 числа у них, по-видимому, случилась беда. Поверхность, должно быть, выдалась плохая, и все пошло вкривь и вкось.

Они пролили немало керосина и смазки. Затем дело пошло еще хуже. Милях в четырех дальше мы нашли жестянку с печальной надписью: «У Дэя отломился кусок от цилиндра № 2». Еще полмили – и мы, как я и ожидал, нашли моторные сани. Записки от Эванса и Дэя разъясняли все дело. Про запас имелся всего один цилиндр, и тот Лэшли взял для своего мотора, а потребовалось бы много времени для того, чтобы поправить машину Дэя так, чтобы она могла бежать на трех цилиндрах. Решили бросить ее и продолжать путь с одной. Они забрали все шесть мешков с кормом и кое-какую мелочь, не считая керосина и смазки. Тем и кончилась мечта о великой пользе моторов. След последнего все еще указывает нам путь, но теперь я, конечно, каждую минуту жду, что наткнусь где-нибудь на его обломки.

Лошади работают недурно; поверхность по большей части рыхлая, невозможная, но грузы, конечно, легкие. Джию справляется лучше, нежели я ожидал. Китаец – наоборот. В сущности, оба они – негодные клячи.