Дневники полярного капитана

Беда в том, что, идя на юг, приходилось беспрестанно лавировать, дабы обходить наибольшие возвышенности, что давало очень много зигзагов. От таких задержек мы потеряли много больше мили. И все же, так или иначе, мы следа не потеряли. Неожиданнонашли гурий, прошли мимо него и сделали еще 7 миль. После полудня заструги постепенно уменьшались, и сегодня места довольно ровные, препятствий почти нет, и, к радости нашей, след опять гораздо яснее выступает. За последние два часа мы находили его без малейшего труда. Весь день дул легкий попутный ветер с юга, при сравнительно высокой температуре. Воздух опять сухой, так что палатки и все наши вещи постепенно выходят из обледенелого состояния, в которое они пришли на прошлой неделе вследствие метели.

Спальные мешки медленно, но верно мокнут, и боюсь, что потребуется много времени и хорошей погоды, чтобы вернуть их в надлежащее состояние. Впрочем, мы все спим в них недурно. Мы постепенно становимся голоднее; не худо бы побольше пищи, особенно ко второму завтраку. Если мы в несколько переходов доберемся до следующего склада (до него всего 60 миль, а у нас провизии есть на целую неделю), можно будет немного раскошелиться, но сытно поесть нельзя будет, пока не дойдем до того склада, где у нас положен запас конины. Туда еще далеко, а работа непомерная.

Воскресенье, 28 января. Лагерь № 11.

За завтраком: –20° [–29 °С]. Ночью: высота 10 130 футов. За ужином: температура –18° [–28 °С].

Мало ветра, и утром было тяжело идти. Мы за 5 часов почти бегом прошли 8 миль, да еще столько же днем – в 3 часа 40 минут при попутном ветре и лучшей поверхности. До склада осталось 43 мили, провизии на 6 дней. Мы стоим напротив кургана, поставленного нами 4 числа, после завтрака, в полудне ходьбы от того места, где мы отпустили последнюю вспомогательную партию.

По пути к полюсу были обронены три предмета: трубка Оутса, меховые рукавицы Боуэрса и ночные сапоги Эванса. Рукавицы и сапоги мы подобрали у самого следа, трубку нашли сегодня преспокойно лежащей на снегу. Сегодня след саней был очень ясен. Колея от полозьев становится все более глубокой и видной, тянется отличающейся от окружающего снега чертой иногда на полмили вперед. Если так продолжится и погода продержится, мы легко достигнем склада. И рад же я буду перенести его на сани! Мы с каждым днем голоднее, это несомненно. Второй завтрак положительно недостаточен. Мы порядком исхудали, особенно Эванс, но ни один из нас не изнурен. Не думаю, чтобы мы были в состоянии везти тяжелый груз, но с нашим легким мы еще можем справиться хорошо. Мы гораздо больше прежнего говорим о еде, и рады будем наесться вволю.

Понедельник, 29 января. Лагерь № 12.

За завтраком: температура –23° [–30,6 °С]; за ужином: –25° [–32°С]. Высота 10 000 футов.

Прекрасный переход в 19 1/2 мили, из них 10,5 – до завтрака. Ветер много помог; снег сильно носило, но следы по большей части были очень ясны. Незадолго до завтрака мы напали на след возвращающейся вспомогательной партии, так что теперь имеется три разных санных следа. Всего 24 мили до склада – легко можно пройти в полтора дня, только бы завтра день был хороший. Ветер и заструги – с SSО и SО. Если продержится погода, мы должны бы покончить с переходом по сухопутному льду не дальше как через неделю. Поверхность за это время сильно изменилась.

Сыпучий снег сметен в кучи, затвердевшие и прибитые ветром; остальной снег точно глазурью подернут; сметаемый снег, вероятно, так действует на него – полирует. По такому снегу сани, подгоняемые ветром, великолепно бегут; под глазурью он мягок и сыпуч, как песок. Мы положительно с каждым днем голоднее. Послезавтра, должно быть, можно будет увеличить рационы. Убийственное однообразие, но, слава Богу, число пройденных миль, наконец, быстро увеличивается. Теперь пойдем с горы, и едва ли можно ожидать дальнейших задержек.

Вторник, 30 января. Лагерь № 13.

Высота 9860 футов. За завтраком: температура –25° [–32 °С], за ужином: –24,5° [–31 °С].

Слава тебе, Господи, еще один отличный переход: 19 миль. Мы прошли мимо последнего кургана перед складом, след ясно виден впереди, погода хороша, ветер попутный, дорога с горы, не в гору. Если счастье мало-мальски поблагоприятствует нам, мы должны достигнуть склада около половины утреннего перехода. Это – светлая сторона картины, есть и оборотная, и весьма мрачная: Уилсон сделал себе в одной ноге растяжение сухожилия; нога весь день болела и к вечеру распухла. Он, понятно, храбрится, не придает этому значения, но я в нашем положении не могу легко относиться к такому случаю. Эванс вдобавок сорвал себе два ногтя на руке; обе руки у него в очень дурном виде, и он, по-моему, малодушничает. Он на себя не похож с тех пор, как повредил руку. Ветер весь день перескакивал от SО к югу и обратно, но, к счастью, не слабеет. С больными пальцами еще можно справиться, но если у Уилсона нога не поправится, тогда будет плохо не на шутку.