Дневники потерянной души (СИ)

- Вот видишь, хорошая вещь. Только батя сам обросший так и ходит, лень ему возиться. Но парни сейчас вовсю от бород избавляются, с тех пор, как с востока кто-то эти штуки привозить начал, ими и порезаться нельзя. Там, говорят, обычай такой пошел, что уже почти никто густые бороды не носит... Кстати, все спросить забываю, а чем ты до сих пор пользовался? Лезвием же так гладко не выходит, – в поисках щетины он ощупал подбородок сидящего перед ним.

- Ничем.

- То есть как? Ты же старше меня, а у меня еще с осени поросль пошла, - удивленно произнес Калимак.

- А у меня – нет, - пожал плечами мой хозяин.

- И у меня нет, - с готовностью вставил я.

- Да ты вообще молчи, - одернул меня Брандугамба. – Еще молоко на губах не обсохло.

- А ты, значит, такой у нас взрослый и важный стал, - с вызовом сказал Маура, одновременно успокаивающе обнимая рукой мои плечи.

- А ты у нас баба! – поддразнил Калимак. – Деток малых защищаешь, и борода не растет!

Он шутливо похлопал его по щекам, на что мой хозяин ловко скрутил его руки и повалил на траву, усевшись на него верхом.

- Тогда завтра вся деревня будет знать, что силач Калимак был поколочен бабой, - невозмутимо сказал он, пока лежащий под ним безуспешно пытался вырваться. – А Разаль и в Зарак весточку донесет, правда, Раз?

- Вот это твою славу подмочит! - захохотал подросток, везде хвостом ходивший за своим старшим товарищем.

- Ну ты предатель, я от тебя не ожидал, - погрозил ему кулаком Калимак, отплевываясь от попавшей в рот травинки.

- А че ты меня в детстве в кладовке запирал и гнилыми яблоками с крыши закидывал? – припомнил Разанул былые обиды. – Вот и получай теперь по заслугам!

- Да будешь ты Калимак, Бабой Битый, - нарек Маура, вовремя уворачиваясь, когда лежащий исхитрился и высвободил одну ногу для пинка.

- Ха-ха! Калимак, Бабой Битый! – в восторге завопил Разанул, тоже набрасываясь на друга и больно втирая ему кудри в макушку.

- Свиньи вы недорезанные! – отбивался Калимак. – Двое на одного!

- Да, нечестно получается, - Маура наконец освободил свою жертву.

- Щас ты у меня нехило получишь, - решив больше не связываться с заведомо более сильным соперником, Калимак погнался за Разанулом, уже с громким смехом улепетывающем от него в чащу.

- Возьми, через год-другой пригодится, - Маура передал мне плоский удалитель волос. – А я у Кали всегда попросить смогу.

__________________________

[1]Подобие календаря той эпохи рассчитывалось согласно новолунию – помесячно, а не подневно, поэтому обычай ежегодного празднования рождения человека совершался в любой удобный день «его» месяца, и назывался на деревенском наречии «рибадьян» – досл. «радостный месяц»; так же звался и сам «именинник» в этот период.

Глава 5 - Новый хозяин

По весне, когда мне было уже четырнадцать, господин Ильба засобирался в очередную торговую поездку, на этот раз более длительную.

- Опять обнищали, - сетовал он. – Надо подправить дела.

«Обнищали» в его понимании значило, что огромные запасы продуктов, тканей, постельного белья, посуды, всякой домашней утвари и мешочков с золотыми и медными слитками в потайном чулане уменьшились настолько, что через них стал кое-где проглядывать пол.

- Ты остаешься за главного, Маура, - напутствовал он. – Вернусь не раньше, чем через две полные луны. За порядком следи, лоботрясов наших не распускай, - кивнул он в сторону меня и моего отца.

- Все будет в порядке, почтенный, - склонил голову Маура.

Мой отец подал нашему хозяину собранную котомку со всем необходимым, и Ильба наконец удалился к запряженной телеге, доверху груженой мешками с зерном. Две юные и свежие гнедые лошадки уже рвались в путь.

Снова полетели дни, и будто даже дышаться стало свободнее, а жить веселее, так как с отъездом Ильба ушел и чрезмерно строгий распорядок. Маура по-прежнему абсолютно не придавал значения разнице в сословиях, позволяя нам спать допоздна, гулять, когда вздумается, и есть и пить, сколько хочется.

Дорвавшись до хорошей, привольной жизни, мы с отцом быстро забыли, как было раньше, а знакомые рабы других хозяев, прослышавшие про это, завидовали нам, и вечерами, тайком от своих господ, приходили проситься в услужение к Маура.

Из-за своего инакомыслия молодой хозяин быстро нажил себе много врагов. После визитов рабов к нему начали наведываться их владельцы; уже по ночам и с угрозами. Угрожали пожаром, мором лошадей, откровенно обещали перерезать горло, если Маура не перестанет мутить воду в деревне. Тот поначалу пытался говорить с ними спокойно и по-человечески, но, поняв бессмысленность этого, для виду ужесточил обращение с нами – только чтобы сохранить имение в целости до возвращения господина Ильба.

- Простите меня, Ранугад, Бан, - сокрушенно сказал он нам после очередной стычки с соседом, пролезшим во двор. – Но я буду кричать на вас и помыкать вами, раз здесь такие порядки. Какой же я дурак, если думал, что могу что-то изменить, – он гневно ударил кулаком по столу и вышел.

Прошло обещанных два месяца, а господин Ильба все не возвращался.