Дневники св. Николая Японского. Том I

О. Матфей говорит, что Анатолий Озаки совсем ни к чему негодный проповедник; даже сам веру, по–видимому, потерял, ибо у него в два с половиной года ни разу не исповедался, тоже и жена его. Не знаю, что с ним делать, но в Сидзуокаон, положительно, негоден, — Об Елисее Хиросава о. Матфей отзывается, что он, хотя поведения, по–видимому, не испортил, а очень любит грязные разговоры и грязные книги. Наставление сделать, а главное — пусть он скорей женится.

Ныне, с восьми часов утра, предположено Фукёоквай. Но вот уже восемь, а собравшихся не слышно. Кажется, одушевление их на день всего. Посмотрим. Пока собираются, записать следующую мысль. Занимает все вчерашнее языческое собрание. Иметь в виду для будущих проповедей язычникам. Нужно вперед во время проповеди объяснить язычникам, чтобы не смешивали они религию и политику; видимо, путаются и мешаются на сем пункте, а мы, проповедники, не стараемся выводить их на свет. Слушают о религии внимательно, слушают все, видимо, потребность религиозная, хотя и очень темная, у них есть, но в то же время национальная ревнивость держит всех настороже, чуть дело коснется чего–либо прямо касающегося нации, тотчас взвиваются на дыбы; вчера случайно упомянутое мною слово «Синту» уже вызвало у кого–то окрик несогласия, хотя человек не знал еще, что я хотел сказать, а хотя я сказал, что, мол, и в Синту есть нечто доброе, и оно было несколько полезно для воспитания японского народа, но остановиться далее на Синту — значило бы поднять японскую нацию против всех народов, что гибельно и для Японии, по объяснении сего, хоть для синтуистов и неприятного, должно быть, пункта, но объяснения резонного, никто не пикнул. Итак, нужно в проповедях мимоходом делать резкое разграничение политики и религии; насчет первой; храните свой национальный характер, свои добрые национальные черты, стойте до смерти за Отечество — много у вас героев, множество в вашей истории прекрасных деяний, которыми вы можете гордиться, — все это всегда обращайте себе в урок, в пример, учителей любить и всегда защищать Отечество, но это все не религия, все это земное, все освященное Богом Творцом, как порядок здешнего мира, а потому все хорошее; но тем не менее религия выше этого, шире, возвышеннее, религия — вечное и так далее.

Фукёоквай в Нагоя

На нынешнем собрании (Фукёоквай) в Нагоя было: один Епископ, один священник, тринадцать проповедников и двадцать восемь депутатов, всех: сорок три.

В девять часов собрание открылось молитвою и речью о важности обязанности, принятой на себя собравшимися здесь, обязанности, свободно принятой, не невольной, как обязанности к питанию тела, или полусвободной, как в отношении к государству. Но благодать Бога за удостояние Им нас служить ему сим делом, служить спасению других, звать других к свету, блистание зари которой мы, по особенной милости Божией, удостоились принять на свои лица раньше других, мы должны «осорете <…> тойде сю–но маени ёро <…>», иначе мы, раньше других усмотревшие зарю и разбудивши других, сами можем заснуть.

1. Нужны ли фукёоин’ы?

1. Первое, что должны решить на сем собрании: фукёоин’ы нужны ли Церквам или нет? Уже почти все признали их полезность, но еще правилом не сделано поставление их по Церквам. Итак, если все согласны, поставить правилом для всех здешних Церквей поставление везде фукёоин в помощь катихизаторам.

Итак, насчет сего предмета имеющие что сказать, пусть скажут.

О. Матфей говорил, что нужно действительно усердных избирать в это звание.

Из Хамамацу депутат врач Моисей Оота спросил, какая обязанность фукёоин’ов? — Объяснено ему: распространять предмет Церкви и приводить новых слушателей к катихизатору, чрез что и катихизатор не может опуститься. Оота возразил, что все христиане должны служить сему, не нужно особенных людей поставлять для того. Ныне из Какенгава депутат Павел Наканиси возражает ему: нужно поставить фукёоин; в пример ставит свою Церковь: там из трех–четырех человек с прошлого года до тридцати христиан возросло; много благодарят потом существующих уж там фукёоин’ов, если не на словах, то на деле.

Оота опять говорит, что все христиане должны служить делу распространения веры. И говорит хорошо, видимо, от усердия, но Церковь его маленькая, там все хлопочут и ладно, а где больше христиан, оставит на всех и выйдет, как доселе, почти везде никто не станет хлопотать.

Депутат Оказаки Иона Сунга выражает мнение, согласное с депутатом из Какенгава. Мысль его совершенно та, что выше мною написано: хорошо–де предложение Оота в маленькой Церкви, а дальше опасно — возненавидят все.

И этому Оота возразил, но Иона отражает удар и умно: копья ломают довольно искусно. Вообще, здесь живее народ, чем на севере, — больше и лучше говорят. Иона поражает врага решительным заявлением, что в Оказаки ныне ни одного нового слушателя от того, что никто не считает своею обязанностию хлопотать о сем. (И упал же, значит, катихизатор Павел Кангета, а прежде так дорожили им — золото превратилось в медь).