Дневники св. Николая Японского. Том I

Есть еще три дома христиан в Имаици, городе с пятью тысячами населения, в девяти ри от Мацуе, из коих шесть ри пароходом, три — дорогой. Христиане там переселившиеся из Мацуе; Яков Кодзукури — портной, пришедший сюда для свидания со мною, кажется, довольно усердный. Имаици должна считаться принадлежащею к Церкви Мацуе, под ведением одного катихизатора. Кодзукури хочет послать сына (17 лет) в Семинарию, но я отсоветовал; должно быть, болезненный, ибо готовил его к отправке в Семинарию еще в запрошлом году, но какие–то чирьи помешали, видно, что болезненный. Народ, отсюда выходящий на службу Церкви наполовину оказывается самым дрянным: Матфей Ооцука, вышедший года четыре тому назад в катихизаторы, ушел к католикам, а от них к буддистам, и разгуливал с проповедями «Ясо–тайдзи»; Огава, прослуживший немного катихизатором в Ионако, пустился занимать деньги, за что был оставлен, и теперь — где, Бог весть; Маеда Тарасий бросил службу для торговли; только Тарасий Нориай держится еще на катихазаторстве, да Феодосий Миякава, помощник гувернера в Семинарии, родом в 1 1/2 ри отсюда, из богатого земледельческого дома ведет себя порядочно.

16/28 мая 1892. Суббота.

Мацуе.

С восьми часов утра была обедница и панихида, сказано поучение на слова: «Да святится Имя Твое».

Потом посетили дома христиан — все голь и беднота, и народ весьма малонадежный для Церкви; кажется, нигде не одолевало меня такое чувство приниженности и почти отчаяния за Церковь: Церкви здесь почти нет! А я ждал найти кое–что порядочное. Это тем более обидно, что народ в Мацуе, видимо, расположенный к религии: рядом с домом катихизатора мия; и вчера за полночь, и сегодня почти беспрерывное хлопанье в ладоши — моленья язычников. Был сегодня здесь у епископалов: 80 христиан у них в Мацуе, а они меньше двух лет здесь, хотя, правда, англичане и не в единственном числе: ныне Bakston с семьей и миссионерками. Кстати: против икон протестанты, и сами же страдают от этого, и стараются заменить иконы надписями: над столовой: «for eternal living», — ведь это иной примет за кощунство, над рабочей комнатой: «in the hand of God»; в столовой — что, мол, «Господь всегда с нами, наш гость, слышит нас и прочее», — да поставь икону, тогда все это будет еще выразительней сказано без слов! Бакстон проповедует посредством переводчика здесь в Ионако, Тот <…>, и по деревням; миссионерки тоже; из деревень их часто приглашают для проповеди и слушают очень усердно; видно, что здесь народ вполне созрел для восприятия христианства; только проповедников–то у нас нет — горе!

Здесь живет начальником тюрьмы Петр Юза, из Сендая, бывший когда–то в катихизаторской школе, но ныне, по словам катихизатора, совсем бросивший христианство; были у него, но дома не нашли.

Всходили на башню бывшей княжеской крепости, чтобы взглянуть на город и окрестности; город раскинулся на равнине по обе стороны широкой реки, и очень красив сверху; горы замыкают долину со всех сторон; климат здесь сравнительно холодный, так что и ныне приходится надевать шерстяную рубашку; ветра очень сильные и частые от близости моря.

Вернувшись из города, нашел на столе коллективное письмо всех двадцати девяти учеников младшего курса Семинарии: жалуются на дурное поведение четырех из старшего курса, видящихся в редакции (айайся) с ученицами; о. Сергий оставил это дело без последствий, мол, «ничего серьезного не произошло»; ученики пишут, что уж то серьезное преступление для учащихся обоего пола, что они устраивают взаимные свидания; правы. Нужно сейчас же написать в Токио по этому делу.

Вечером сказана проповедь язычникам, обычная, начальная; сверх чаяния (ибо сегодня здесь буддийский праздник) народу собралось много, сот до двух, и все народ серьезный — учители, чиновники, купцы; слушали и мирно, и до конца.

17/29 мая 1892. Воскресенье.

Мацуе — Какея (ночлег, 13 ри от Мацуе).