Дневники св. Николая Японского. Том II

Вечером, когда я сидел за переводом, Давид, младший секретарь, пришел сказать, что один христианин из прихода о. Матфея Кагета, находясь ныне в Токио, хочет приобщиться у одного из здешних священников и просит на то разрешение. Я сказал, чтобы он, если не к спеху, письмом, если к спеху, телеграммой, испросил позволения на то о. Матфея, или известия сюда, что со стороны его нет к тому препятствий.

14/26 марта 1898. Суббота.

Павел Оонума, певец и вместе катихизатор в Маебаси, длинным письмом описывает цветущее состояние Церкви там: и слушатели учения есть, и в Церковь хорошо ходят христиане, и собрания с назидательным «энзецу» производятся. Дай Бог!

Из тюрьмы один язычник просит назидательных книг. Посланы три.

Из Оотавара один балбес христианин грубейшим письмом просится в школу: «Разве я не сын Божий? Разве для меня нет места в школе?» — и тому подобных ряд вопросов; письмо, являющее, что человек почти совсем не учился доселе, а ему девятнадцать лет; в какую же миссийскую школу его? Ни в какую не годен; так и отвечено.

Кашель мучает нестерпимо. Быть осторожным вперед, особенно после ванны.

15/27 марта 1898. Воскресенье.

Был «Николай Гаврилович Матюнин, Поверенный в делах и Генеральный Консул в Корее», говорил об о. Амбросии, начальнике Корейской духовной миссии, его дьяконе, двадцатитрехлетнем монахе из светских, и причетнике — из орловских семинаристов. Телеграммой из Петербурга велено остановить о. Амбросия в Нагасаки, — должно быть, по поводу отставки от корейской службы финансиста Алексеева и военных инструкторов; но Матюнин направляет его — на том же судне Добровольного флота, «Тамбове», на котором он ныне следует там священником — в Владивосток с тем, чтобы он там ожидал инструкции из Петербурга — отправиться к месту назначения. Хотелось бы, чтобы о. архимандрит Амбросий, на пути из Владивостока в Корею, посетил нашу Миссию. Отцы архимандрит Сергий и Андроник, его знакомые, будут звать его.

16/28 марта 1898. Понедельник.

О. архимандрит Сергий еще болен, поэтому сегодня о. Андроник один с о. Семеном Юкава ходил по приходу его; восемь домов посетил, везде говорил христианам наставления, и (говорит он) понимали его, по крайней мере, отзывались, что понимают; только он их не понимал, когда они говорили к нему; да и куда же еще! Рано!

О. архимандрит Сергий, пользуясь днями своей болезни, не позволявшими ему никуда выходить или заниматься с учителем, исправил свое сочинение «О спасении» и посылает его в Россию для напечатания вторым изданием.

17/29 марта 1898. Вторник.

Был в Иокохаме, чтобы разменять пришедший из Синода на содержание Миссии вексель и исправить другие дела. Вероятно, вследствие моей прошлогодней просьбы в письме к Владимиру Карловичу Саблеру, товарищу обер–прокурора, чтобы все суммы на содержание Миссии высылались золотом, теперь вместо 2250 долларов, каковою суммою высылались 3000 рублей из Синода, получено 316 фунтов стерлингов 11 шиллингов 2 пенни, каковая сумма сегодня, по размене, дала: 3100 ен 98 сен. Слава Богу!

18/30 марта 1898. Среда.

Матфей Нива — усердно служивший когда–то катихизатором, потом сбившийся с пути, много, кажется, благодаря своей невозможно ссорливой жене, почему и бросивший ее, хотя от нее имеет сына, и женившийся по–язычески на другой, которая, впрочем, ныне уже христианка — пишет экстатически религиозное и покаянное письмо. Догадываются секретари, что собирается проситься опять на церковную службу. Но это нельзя. Впрочем, быть может, и не притворное благочестие.

Яков Ивата, из Фукурои, пишет доброе письмо: были крещения, есть и новые слушатели. Дай Бог!

Но Акилу Ивата, катихизатора в Иокохаме, сам Павел Сато находит ни к чему не годным, о чем сегодня и говорил: никогда ни малейшего успеха.

19/31 марта 1898. Четверг.

Кандидат богословия Емильян Хигуци сколько ни готовит к печати свои лекции по толкованию Посланий к Коринфинам и к Галатам, не годятся для печати. Павел Накаи сегодня, как о. Савабе прежде, отозвался, что слог невозможный для печати, в иероглифах множество погрешностей; господин Емильян только что принес лекции после исправления их каким–то «бунсёока», по шесть сен за лист. Вернул я сегодня лекции Емильяна, сказав, что при всем моем сильном желании напечатать книгу, написанную настоящим японским языком, не переводным, не могу иметь сего утешения в его лекциях. Рассердился Емильян, не взял даже денег за исправление текста и переписку, — а что будешь делать? Зачем так беспечен и нерадив насчет своего детища?

20 марта/1 апреля 1898. Пятница.

О. Феодор Мидзуно из Коофу извещает кратко насчет просящихся к нам католиков, что совсем не так, как мы было подумали, — просятся искренно, и дело будто бы с их стороны вполне правое. Подробности расскажет по возвращении, а вернется, по его известию, завтра. — Но тогда — кого же послать для катихизации католиков?