Дневники св. Николая Японского. Том V

Как нужно за катихизаторами следить, особенно за молодыми, и не полагаться на священников, которые или скрывают, или совсем бездушничают! Думал я, что Павел Саваде — хороший человек и катихизатор; в школе он был таким добрым и усердным; притом же сын катихизатора. Спеша вывести его в люди, послал недавно на самостоятельный пост, в Карасуяма. И что же оказывается? Здесь, в Токио, вошел он в долги — Нумабе, секретарь, говорит — ен на двести. Для каких причин? Неизвестно. Но надавал расписок с полномочиями получать из его катихизаторского содержания прямо из Миссии, так что теперь при отсылке содержания за одиннадцатый и двенадцатый месяцы разом нужно уплатить — по одной предъявленной расписке двенадцать ен, по другой сорок, тогда как все содержание его за два месяца двадцать ен. Будет уплачено по первой, остаток послан ему и затем пусть живет, как знает. Видно, что недолго прослужит катихизатором. Священник его здесь, в Токио, о. Алексей Савабе, знал, что он делает долги, но хоть бы слово мне, в видах исправления его, или предупреждения от посылки в Карасуяма, где он, конечно, не будет полезен, а скорее вреден, потому что не преминет и там просить у всех в долг.

7/19 октября 1899. Четверг.

Вставая утром, в шесть часов, слышал говор в коридоре; при выходе встретился с о. Титом Оосава, певцом Коодзимацкой Церкви.

— Пришел с просьбой, — говорит, — нельзя ли получить жалованье за текущий месяц?

— Зачем?

— Составляется сумма для взятия на поруки из тюрьмы Павла Минамото — чтобы участвовать в этом.

— А сам с семьей потом чем будешь жить месяц? Жалованье маленькое — всего двенадцать ен — для Минамото это ничего не значит, для тебя разоренье на целый месяц. Не дам.

И ушел Тит. А я впервой слышал, что Павел Минамото в тюрьме сидит; знал, что он захвачен полицией на азартной картежной игре; сам он известил о том почтовым листком (хагаки), что–де «зашел в игральную из любопытства, и вот какому позору подвергся — в числе пятидесяти человек арестован и он». Это было месяца полтора тому назад. Но, как видно, полиция нашла причины не только арестовать его, а и посадить в тюрьму. По сегодняшним рассказам секретаря Нумабе, оказывается, что Минамото уже года три как вдался в азартную картежную игру. Значит, и поделом терпит. Быть может, это вдобавок и наказание Божие за его бессовестность относительно Церкви: приемыша своего Андрея Минамото (бывшего Кавасаки), воспитанного в Семинарии и Академии на служение Церкви, отнял у Церкви, вопреки всем обещаниям, чтобы он службой в другом месте добывал больше денег.

8/20 октября 1899. Пятница.

Тит Кано, катихизатор в Ханда, просит «сделать катихизаторским помощником некоего старика пятидесяти лет, Димитрия Ними, и положить ему содержание». — Беда, если чего не досмотришь! На прошлом Соборе говорили по поводу одного предложения, что «можно и из христиан делать помощников по проповеди». Но при этом уяснено было, что «если окажется отлично знающим учение, если выдержит в том испытание в Миссии (как только что выдержавший тогда Иоанн Мори, нужно сказать — исключительный случай), если будет вполне усерден и благонадежен», и так далее. Но в «Гидзироку» все эти пояснения не вошли, а выражено кратко — предложение и на него (будто бы) согласие Собора. И вот, вследствие того, поступают в Миссию — не впервой уже — прошения сделать того или другого, большею частию старика, «денкёоходзё». Приходится отписываться: «Может ли–де выдержать экзамен? Если понадеется на то, то пусть является в Миссию, но не иначе, как запасшись, на всякий случай, деньгами на обратный путь», и подобное. Подобным же образом сегодня отписано и Титу Кано. Конечно, было бы хорошо, если бы прямо между христианами находились способные проповедывать — но где же! Исключительные случаи разве могут быть. А так бы, как теперь поступают предложения и прошения, можно всех стариков нашей Церкви сделать проповедниками! Вперед урок: «Гидзироку» тщательно просматривать прежде напечатания.

9/21 октября 1899. Суббота.

Оказывается, что между простыми христианами находятся способные проповедывать: о. Николай Сакураи пишет, что в Хоромуи окрестил шесть человек, наученных вере стариком Сабанаем, но Сабанай не просит ни имени проповедника, ни жалованья: это именно христианин «сердцем верующий в правду, усты же исповедующий во спасение». Побольше бы таких!

О. Игнатий Като пишет, что Моисей Минато с готовностью принял определение зимовать на Сикотане и охранять христиан от посланного туда для совращения их бонзы; бонза сей живет там без всякого дела: нужно надеяться, что и вернется бездельным.

Петр Фудзивара пишет, что в Ивамацу–мура (в Иё, на Сикоку, четыре ри от Увадзима), куда послал его о. Петр Кавано, приготовил троих к крещению — родственников тамошнего христианина Иоанна Ямагуци.