Дневники св. Николая Японского. Том V

В четвертом часу пополудни получил телеграмму: «Просите Синод не посылать Иосифа. Bistrof». Это, стало быть, нужно послать совершенно противоположную телеграмму той, которая послана в Синод 10/22 октября. Нечего делать, послал: «Смиреннейше прошу не посылать сюда иеромонаха Иосифа. Причины доложит сотрудник Миссии протоиерей Быстров». Синод, конечно, будет очень удивлен этим противоречием; пусть о. Феодор разъяснит его. — Но как произошла вся эта путаница? Вероятно, о. Сергий Страгородский порадел своим не умным усердием; иначе понять не могу: о. Федор никогда не делал подобных опрометчивостей. Теперь как раз время получения о. Феодором моего письма об о. Вениамине с копиями моего к нему и его ко мне и прочее; дал прочитать все это о. Федор о. Иосифу (не Иосии) — и этот на попятный, вследствие чего — сегодняшняя телеграмма. Что–нибудь в этом роде. Но вперед на подобную опрометчивость не поддаваться: во–первых, стыд перед Святейшим Синодом, во–вторых, обе телеграммы мои унесли семьдесят две ены нужных здесь денег; а если и о. Феодор поставит свои телеграммы на счет Миссии, то какой куш миссийских денег брошен на ветер!

25 октября/6 ноября 1899. Понедельник.

О. Феодор Быстров пишет, что Феодор Янсен 4 сентября старого стиля прибыл в Петербург, но тотчас же захворал, так что его от о. Феодора прямо отвезли в семинарскую больницу. Ректор Семинарии, о. архимандрит Сергий Страгородский, принял в нем отеческое участие. Пишет еще о. Феодор, что о. Иван Иванович Демкин болеет и твердит, что скоро умрет; очень жаль этого когда–то очень ревностного сотрудника Миссии; дай Бог ему еще пожить!

26 октября/7 ноября 1899. Вторник.

О. Симеон Юкава просит взять к себе катихизатора Павла Саваде на место Ильи Яманоуци, ушедшего домой и потом совсем отказавшегося от службы под предлогом семейных обстоятельств; Саваде просится к нему. Пусть! Только пусть наблюдает за его поведением и предупредит христиан, чтобы не давали ему в долг. А Илью Яманоуци истинно жаль: к церковной службе был усерден, хотя и не особенно успешен в проповеди. Женитьба сделала его несчастным: по неизвестным причинам жена возненавидела его после первых суток супружеского сожития и не хотела не только жить с ним по–супружески, но и быть вместе с ним; больше года терпел он это и, наконец, вот оставил Токио и катихизаторскую службу.

27 октября/8 ноября 1899. Среда.

Сотрудник катихизатора в Циба, старик врач Иов Акияма, прислал обратно посланные ему недавно на одиннадцатый и двенадцатый месяцы восемь ен — обычное его пособие, с отказом от службы по старости. Это удивительно. До сих пор он ровно ничего не делал и спокойно получал пособие, как тоже ровно ничего не делает и получает свое большое содержание его принципал, катихизатор Григорий Камия, человек больной. Должно быть, Иова зазрила совесть, и он человек хороший.

Исправлен сегодня и выдан для напечатания церковный календарь на 1900 год. После февраля, который у нас високосный, по новому стилю — простой, все праздники передвинуты на день дальше; христиане будут немножко изумлены, но что делать! Мы должны справлять наши праздники единовременно со всею Православною Церковью.

28 октября/9 ноября 1899. Четверг.

Ночью получена телеграмма, что Лука Кадзима, катихизатор в Хиросима, три года лежавший в параличе, скончался. Царство ему небесное! Хороший был человек, хотя плохой катихизатор. Но вот и еще вдова с детьми на плеча Миссии; здесь трое детей обучаются в миссийских школах, да двоих малышей приведет с собой вдова.

Павел Саваде подал в отставку от катихизаторства, и хорошо — мало надежды на сего юнца, который почти при самом вступлении в должность, пользуясь содержанием от Миссии, успел войти в долги неизвестно по каким причинам. Плода от его службы до сих пор не было никакого, дальше, вероятно, хуже было бы.

29 октября/10 ноября 1899. Пятница.

Между сегодняшними письмами известие о смерти Пантелеймона Кванно, врача в Оосака, сына покойницы Анны, бывшей начальницы нашего Женского училища, и хоронят его по–буддийски! Стыд и срам такие христиане! Жена — христианка, сын, хоть малолетний, христианин, племянница — замужем за товарищем–врачом — христианка, и хоронят Пантелеймона не по–христиански! Хороши верующие, глубока вера! Так как покойник был главным врачом городского госпиталя, то, вероятно, хоронят его от госпиталя; но родные должны были настоять, чтобы он похоронен был по обряду той веры, к которой принадлежал… Печально!

30 октября/11 ноября 1899. Суббота.