Дневники Задрота

Награда: бесконечное расположение и все имущество трактирщика.

Штраф за невыполнение: нет».

Ну, на таких условиях, только полный дуралей от квеста откажется.

— Вынимай, — сказал я. — Щас расколдую.

Глаза трактирщика загорелись радостной надеждой.

— Вот прям щас? Сразу? Так быстро?

— А чего тянуть?

Целовальник бережно перевернул кувшин и на его грубую мазолистую ладонь вывалилась лягушка. Она хоть и лягушка, и зеленая, и вся как положено в пупырышках, но немного волосатая. Вот, про рыбий мех слышаш, а про лягушачий — ни разу.

Нафаня с ужасом уставился на мохнатое земноводное. Округлил глаза и бочком-бочком, по стеночке пополз к выходу.

Я, не особо заморачиваясь, схватил лягуху, зажмурился и смачно чмокнул. Но не взасос, а так, по-дружески. Раздался стук да гром. Но нет. Колдовство не снялось. Добиться эффекта очеловечивания оказалось непросто. Сейчас же, эффект был нулевой. За исключением возмущенного квакания лягушки, удивленного вскрика трактирщика и громогласно-смущенного хохота Степана. И того самого стука-грома. Головы о стену. Это Нафаня потерял сознание от вида сцены поцелуя.

— Не сработало, — огорчился я. — Не туда попал. Наверное, нужно все-таки в губы. С языком.

Я попытался развернуть лягушку нужной стороной, та упиралась и пыталась вырваться.

— Ты, что, сдурел? — заорал трактирщик. — Ты чего вытворяешь, охальник???

— Колдовство снимаю, не видишь? Самое верное средство.

— Ты еще ее в печку кинь! Отдай лягушку!

— Я еще не кончил!

— Т… п… ты… ТЫ! Ты что задумал… Ты…

Наверное, зря я так. Несчастный трактирщик уже и не рад был оказанному мне высокому доверию. Побагровел так, что мне реально страшно стало за его жизнь. Щас окочурится и плакал мой ревард.

Степан, немного пришел в себя, отер выступившие от смеха слезы и пробасил.

— Ох, насмешил-позабавил… Ты бы видел свое лицо когда целовал… И как лягуха гузном повернулась когда ты зажмурился… Ой, ха-ха-ха! Нужно будет посаднику рассказать, он такие истории любит… Да за такую потешку, точно коровой одарит, а то и конем… Ты, Задрот, сказок-былин много в детстве слушал. Кто же так проклятье снимает?

— А как? У Ивана-Дурака получилось…

— Знаю его… Вернее, знал. Помер болезный, уже лет много назад. Совсем дурак был. Наркоман же. Отпетый. Бродил по болоту, кажную жабу вылизывал… Больной человек, что поделаешь. Вот и нализался энтого… как его… Батрахатоксину. И помер. Но до того покуролесил, победокурил… Потом указ еще был царский. Что, мол, ежели кто еще на жабе или еще какой животине венчается, того непотребника, да вместе с попом на пару, по месту прописки супруги переселить, а в городе зоофилию не поощрять. Не всем-же сказкам нужно верить, так-то. Тем более, проклятье лягушачье ведьмой лесной наложено. Причем не просто сглаз, а заклятье добровольно принятое, с условиями исполнения… А все знают, такие проклятия только по смерти колдуньи силу теряют.

Вот те раз.

Все знают.

А я, инквизитор, которому по должности как раз положено знать — не знаю.

Я смущенно передал успокоившуюся лягушку отцу. Извинился. Тот хмуро принял драгоценное земноводное. Ласково погладил и спрятал в кувшин.

Ну, по крайней мере стало ясно что делать.

Ведьму найти и грохнуть. Ну, это моя прямая обязанность. Инквизитор я, или где?

День 30 (скорее всего) Пергамент 2

— И где мне ее найти?

Десятник пожал широкими плечами.

— А я почем знаю? Я вообще тут проездом. Да и спешу очень.

— Спешишь? А ремонт да уборку затеял. Коли спешишь, чего задержался?

Степан замялся.

— Тут такое дело… Берет меня один рыцарь в оруженосцы. Рыцарь настоящий, всамделишний, без дураков. Да не просто рыцарь, а барон. Человек благородный, от пяток до маковки. Появился неизвестно откуда и сразу всех больших бояр собою заинтересовал. Всем помог, много хорошего сделал, большое лихо истребил… Да и вообще много на нем заслуг и подвигов. Буду у него благородству учиться и рыцарству. Выправили мне стало быть грамотку, чтобы тысяцкий со службы отпустил… А потом… Эстафетой передали приказ. Ополчение это, будь оно не ладно организовать… Не доехал я до тысяцкого, пришлось мужиков собирать. Потом то, да се… В общем, много времени прошло, но долг я свой выполнил и грамотку сберег. До сегодня. А сегодня, возьми да в суму седельную ее сунь… Нет бы за пазуху, али в шапку. Э-эх… Сума в конюшне у седла. Была. Впрочем, и сейчас она там, но изодрана, все вещи по двору раскиданы… Энти чудики искали видно чего-то. Не только мою суму, вообще все до чего смогли дотянуться, все раскидали да перепортили, ешки-матрешки. Дык я грамотку свою ищу, ее сам Боромир Фродович составил, почтеннейший человек. А посадник утвердил. Без нее мне хоть назад ворочайся, а оно того… Вернее, не того… Не комильфо, во.

Любопытно. Рыцарь. В древней Руси. Хм… Интересно, тут уже Ледовое Побоище было, или еще будет? И где бы букмекера найти, ставку сделать на результат?