Дни боевые

— Как там дела у Матвеева? — поинтересовался Чурмаев. — У меня с ним всю ночь не было связи. 

— К сожалению, не было и у меня...

Минут через десять прибыл с подробным донесением нарочный из передового отряда. Гура-Галбену заняла вражеская колонна численностью около тысячи человек с артиллерией и минометами.

Передовой отряд не смог сдержать натиск противника, имевшего пяти — шестикратное численное превосходство, и вынужден был отойти на южную окраину.

Наконец в связь со штабом корпуса вошел начальник штаба 92-й гвардейской дивизии Леонтьев. Из его доклада стало известно следующее. В полосу дивизии на узком фронте вклинилось до четырех полков пехоты и сорок бронеединиц. Был смят один из полков дивизии, погиб командир полка. Гитлеровцы заняли Галбеницу и проникли южнее. К утру дивизия оказалась рассеченной на две части: ее большая часть и штаб находились в двух километрах южнее и юго-восточнее Галбеницы, остальные силы — между Галбеницей и Гура-Галбеной.

Матвеева контратака застала на его НП. Войти с комдивом в связь штабу не удалось, и, где он находится теперь, наштадив не знал.

Получив эти сведения, я немедленно выехал к Леонтьеву. Со мной поехали Пащенко, Муфель и начальник оперативного отдела. Следом за нами двинулся и резерв командарма, располагавшийся ночью у Градешты.

Штаб дивизии мы нашли в отроге глубокого танконедоступного оврага. Штаб уже связался со всеми своими частями и уверенно управлял ими. Неподалеку на огневых позициях стояли два артиллерийских дивизиона.

Леонтьев очень обрадовался нашему приезду и горячо благодарил за танкосамоходный полк с десантом пехоты.

— Ну расскажите, как все произошло? — спросил я у начштаба.

— Это случилось вскоре после вашего отъезда, буквально часа через полтора — два, — начал Леонтьев. — Мы только что поужинали. Комдив выехал на НП, а я стал проверять готовность полков. И вдруг... с десяток артвыстрелов, автоматная трескотня, разрывы ручных гранат — у нас под окном очутились танки. Через передовую они проскочили на полном ходу. За ними наступала пехота. 

— А как же пропустил их ваш полк?

— Полк дрался. Вел огонь. Но что он мог сделать, когда навалилась такая масса? Темно, ничего не разберешь. Командир полка с группой офицеров пытался восстановить положение... Все они погибли. Слишком неравными оказались силы.

— Что же было со штабом? Почему всю ночь отсутствовала связь?

— Нападение оказалось внезапным и для штаба. Правда, вы предупредили нас, и мы ожидали нападения, но ожидали позднее и не такой силы. Появление танков нарушило управление. Штаб понес потери и в людях и в средствах связи. Выскочив из деревни в овраг, а потом взобравшись на крутой берег, командиры штаба всю ночь вели бой как строевое подразделение. Радиостанцию из занятой противником Галбеницы нам удалось отбить только к утру.

— Ну, а где же комдив?

Леонтьев пожал плечами.

— Связи с полковником нет.

Пока я уточнял обстановку, отыскался и Матвеев. Он связался со своим штабом через командный пункт Даниленко. Его личная рация вышла из строя, а сам он оказался в полосе соседа.

Вынужденную потерю управления я Леонтьеву в вину не ставил. Он и на этот раз, попав со штабом в тяжелые условия, вышел из них с честью. Но Матвеева я отругал. В предвидении ночной контратаки ему не следовало отрываться от своего штаба. Личное управление с наблюдательного пункта имело большое значение днем, а ночью оно теряло всякий смысл. Выехав туда, комдив поставил под угрозу самого себя, свой штаб и все управление частями дивизии,

Утром гитлеровцы пытались развить успех на всех трех направлениях, где им за ночь удалось вклиниться, но всюду их продвижение было приостановлено. Мы отразили более десяти контратак, а во второй половине дня корпус сам перешел в наступление.

Дивизия Чурмаева, прикрывшись с фронта, атаковала в обход Сагайдака, отрезая противнику пути отхода на север. По выполнении своей задачи она должна была содействовать Матвееву ударом на Галбеницу с востока. 

Дивизия Матвеева наносила концентрический удар, обходя Галбеницу с востока и запада, имея целью окружить и уничтожить вклинившуюся группировку врага.

Дивизия Даниленко выдвигалась к дороге из Гура-Галбены на запад с задачей закрыть гитлеровцам и этот, единственный для них, путь отхода.

Гвардейские дивизии, действуя решительно, окружили вражеские части в Сагайдаке и Галбенице и вынудили их после трехчасового боя сложить оружие. Наши войска взяли в плен около 2 тыс. солдат и офицеров.

188-я стрелковая дивизия, встретив сильный огонь и ожесточенные контратаки со стороны Гура-Галбены, из Албины и с высот севернее Каракуй, перерезать дорогу не смогла.

Каковы же были боевые итоги дня? Попытки гитлеровцев прорвать на нашем участке кольцо окружения потерпели крах. Мы выиграли бой.

Хотя к северу от нас, на рубеже Резены, Липовень, Сарата Галбена, оставалась крупная вражеская группировка, она все больше и больше отодвигалась к западу. Ближайшие к нам колонны, прикрываясь развернутой пехотой, танками и артиллерией, тянулись по дороге из Липовеня на Гура-Галбену, Албину и далее к реке Прут.