Дни мародёров (СИ)

Голос Макгонагалл, вызывавшей к Шляпе новичков, заметно дрожал, но декан Гриффиндора не была бы деканом, если бы не могла держать себя в руках. Зал аплодировал вяло и тихо. То и дело было слышно, как кто-то шмыгает носом или пытается подавить плач. Такого печального распределения у них ещё не было.

Прим Роуз, последняя в списке, уселась на свое место за столом Когтеврана. Распределяющая Шляпа осталась на своем месте. Загадочно шевеля складками, она строго взирала со своего табурета на учеников, которые в свою очередь взволнованно загомонили, когда Макгонагалл вывела из бокового помещения группу учеников в черных мохнатых шубах. Даже преподаватели с нескрываемым интересом проследили за тем, как иностранные студенты выстроились вокруг Шляпы.

— Дурмстранг, — рассеяно отметил Ремус, ловко перебирая между пальцами бликующую вилку.

— Иордан, Йен... — громко позвала профессор.

— Ян... — едва слышно поправил ее лопоухий, коротко стриженый мальчик и тут же залился краской, попав под вопросительный взгляд профессора Макгонагалл.

Шляпа опустилась на крепкую, словно квоффл, голову, которой он тут же испуганно завертел, видимо, пытаясь понять, откуда доносился голос.

— Интересно, а как у них происходит распределение? — спросил Джеймс, ероша волосы.

— Кто убьет медведя, тот и молодец! — буркнул Сириус.

— А если убьет медведь?

— Зачислят медведя.

Стол Пуффендуя зааплодировал, и Ян, явно радуясь расставанию со страшной Шляпой и профессором Макгонагалл, спустился к своим новым сокурсникам.

Когда с учениками Дурмстранга было покончено, в зал явились ученицы Шармбатона.

— Сириус, смотри, новенькие девушки, — подтолкнул его локтем Ремус, явно желая взбодрить. Сириус не повернулся, печально разглядывая пустую вилку.

— Их можно есть? — тоскливо спросил он.

— Бойер, Клодетт.

Сириус почувствовал, как его желудок начал переваривать сам себя, и сунул в рот вилку, пытаясь представить вкус жареной курицы.

— Пуффендуй!

Пышная блондинка уселась за свой стол, на всякий случай улыбаясь всем соседям сразу. На её улыбку никто не ответил.

— Лефевр, Одетт!

— Когтевран!

— Лерой, Анастасия!

— Гриффиндор!

Сириус чуть вытянул шею, когда точеная девушка с глазами лани и перечно-алыми губами уселась за его стол.

— Малфой, Роксана!

Сириус подавился, ткнув себя вилкой в небо.

Джеймс активно захлопал его по спине, а Сириус, стараясь не привлекать к себе внимания, натужно закашлял в кулак, пытаясь вернуть себе способность дышать.

— Не надо, не надо, я хотел покончить с собой, — он прерывисто вздохнул, взглянул на сутулую тонконогую фигуру в мешковатой куртке и джинсах и покачал головой, вытирая выступившие на глазах слезы. — Так вот она значит, какая. Уф-ф, у моей матушки очень дерьмовое чувство юмора.

— Ты о чем? — удивился Джеймс, оглянувшись на него.

Чувствуя нервный трепет во всем теле, Роксана уселась на высокий табурет и взглянула на расплывающиеся в матовом свете свечей лица учеников.

— Снимите, пожалуйста, вашу шапку.

Голос донесся до нее, словно сквозь плотную пелену.

— Что? — переспросила она, обернувшись на строгую женщину в очках. В одной руке та держала список, в другой — замызганную старую шляпу.

— Ваша шапка. Вы должны ее снять, — так, чтобы слышала только Роксана, повторила женщина.

— Но я не могу.

Женщина подняла брови, и Роксана вдруг поняла, что если она сейчас реально не снимет свою шапку, случится что-то поистине ужасное — например, эта дама выхватит из-под нее стул и треснет ее им по голове.

Глубоко вздохнув и приготовившись к тому кошмару, который должен был вот-вот на нее обрушиться, Роксана схватилась за ткань на макушке и дернула вверх.

Сначала зал удивленно зароптал, потом поднялся шум, а затем кто-то засмеялся и даже засвистел. Роксана отчаянно покраснела, с ужасом и ненавистью глядя на лица будущих одноклассников.

— Ну-ка тихо! — грозно прикрикнула Макгонагалл, и шум немного стих. — Тихо! — рявкнула она, и ученики замолчали.

Шляпа опустилась на розовую макушку.

— Хм-м...

Роксана вздрогнула, когда ей прямо в ухо вздохнул мягкий голос. Она испуганно обернулась, но профессор стояла в стороне, и рядом никого не было.

— Смотрите-ка... интересный выбор!

Уже в другое ухо.

Роксана снова повернула голову и наконец поняла, что голос исходит из Шляпы.

— Я вижу неплохой потенциал... но не вижу желания трудиться. Заносчивость? Да, пожалуй. Вспыльчивость. Пренебрежение... не самое лучшее качество...

«Мне все равно, пусть будет так, как хотел Люциус, только отстаньте от меня!» — раздраженно повторяла про себя Роксана, мечтая только об одном — поскорее слезть с этого табурета и снова надеть свою шапку, чтобы все эти весельчаки наконец заткнулись. Хоть она теперь не могла ничего видеть, кроме грязной темной тулью, лица учеников все ещё стояли у неё перед глазами. И её трясло от бессильной злости.

— ... и в то же время мужество, я вижу его, о да, мужество идти наперекор всем, даже своим близким. Это сложно, весьма... Ну и куда же мне вас определить... может быть в Гриффиндор?

«Пусть будет так, как хотел он, пусть будет так, как он хотел, мне все равно, мне все равно...»