Дни мира

— Ты видел лошадь? — крикнул Шаун Фергану. — Это ирландец из Галвея! Бедняга! Что он делает в Китае? — А мы? — крикнул в ответ Ферган. Они рассмеялись. Толпы китайцев заполнили улицы; они обменивались впечатлениями, смеялись, кричали, качали головами, что заставляло болтаться у них на спине длинным лошадиным хвостам. Их очень забавляла борьба генерала со своим конем, тогда как автомобили никого не удивляли. Они воспринимали машины как драконов, а грохот моторов — как непрерывные взрывы петард, всегда применяющихся на всех праздниках и на похоронах.

Министр провинций отправил курьеров всем мандаринам городов и деревень, через которые должны были проезжать участники пробега, с предупреждением, что они увидят появление повозок без лошадей с сильным грохотом и дымом в сопровождении сильного отвратительного запаха. Никто не должен был пугаться этих повозок, так как они никому не причиняли вреда.

После нескольких узких улочек процессия подошла к еще более узкой улочке, проходившей между крашеными фасадами домов с лавками на первых этажах. Шум двигателей заметно усилился благодаря отражению от стен домов. Объявления торговцев на полосах шелка скрылись в поднявшихся над улицей облаках пыли и синего дыма.

Со стен посыпались куски побелки и краски. Конь генерала встал на дыбы и прыжком взвился в воздух. Китайцы хохотали как сумасшедшие и затыкали уши. Оркестр играл «Проезжая по Лотарингии».

Генерал воспользовался моментом, когда его конь опустился всеми четырьмя копытами на землю, и постарался спрыгнуть с него. Конь помчался галопом, брыкаясь через каждые десять метров. Генерал запрыгнул в передовой «Де Дион-Бутон», но в нем не нашлось свободного сиденья, и он стал первым в мировой военной истории генералом, проехавшим в торжественной обстановке, стоя в автомобиле.

Колонна выбралась из Пекина в девять утра через ворота Тен-ЧенМен. Отряд колониальной кавалерии с всадниками в белых шлемах ожидал здесь участников пробега, чтобы сопровождать их до Великой стены. Возле них в закрытом фиакре европейского типа сидел толстяк. Это был британский атташе Эдвард Лайонс. Он дружелюбно приветствовал всех участников пробега, уделив особенно пристальное внимание Шауну. Толстяк уже обливался потом, хотя утро не было жарким. Дул восточный ветер, подгонявший тяжелые серые тучи, собиравшиеся пролиться дождем над ближайшими горами.

Появление британского дипломата испортило Шауну настроение. Если выяснится, что английская полиция обнаружила его, ему придется покинуть Марабанипур и, по-видимому, вернуться в Америку. Или же отправиться в Ирландию, чтобы вступить в ряды тайных борцов против англичан, поскольку ему давно хотелось поступить таким образом. Этот вариант показался ему предпочтительным, и его настроение улучшилось. Он сейчас хотел бы надавить на педаль газа и помчаться на большой скорости, чтобы успокоить нервы, но такой возможности у него не имелось. Дорога была усеяна камнями, постоянно встречались рытвины и ямы. Водителю то и дело приходилось объезжать препятствия, тормозить, снова набирать скорость, карабкаться на бугор, огибать похожую на айсберг каменную глыбу, торчащую посреди дороги. В итоге скорость автомобиля вряд ли намного превышала скорость пешехода.

Вскоре повстречалось и первое серьезное препятствие в виде моста через ручей, раздувшийся после дождя. Замечательный мостик, построенный около двух тысяч лет назад, настоящее произведение искусства из мрамора, со статуями людей и животных, похожих на львов. Даже проезжая часть моста была выложена мраморными плитами. Но с каждой стороны мост возвышался на метр над подходящей к нему дорогой. Большая толпа кули ожидала подъезжающие машины. Они рассчитывали за хорошую плату выручить погонщиков повозок без лошади, сначала подняв машины на мост, а затем спустив их с моста на другой стороне с помощью веревок, цепей, талей и досок. На всю операцию требовалось каких-то три-четыре часа.

Подобная странная методика строительства мостов была связана с мудростью одного из первых китайских императоров, управлявшего страной вскоре после изобретения колеса. Как только появилось колесо, как началось строительство колесных повозок, на которых предприимчивые горожане отправлялись в деревню, где скупали дешевое зерно, потом продававшееся в городе по высокой цене. Мудрый император приказал снести обычные мосты и заменить их мостами, недоступными для повозки на колесах. Одновременно он приказал построить на городских перекрестках и улицах в местах, где их невозможно было объехать, мраморные лестницы, уставленные скульптурами драконов и великих людей. В результате китайцы были вынуждены отказаться от транспортировки грузов на повозках и возобновили перетаскивание грузов на спине. А так как на спине много не перенесешь, сама собой прекратилась скупка зерна в сельской местности и спекулятивная его продажа в городах.