ДНИ ПОРАЖЕНИЙ И ПОБЕД

Особенность тактики ЛДПР состояла в том, чтобы, громко понося правительство, одновременно вести с ним закулисный торг, выговаривая себе различные уступки в обмен на поддержку по ключевым голосованиям. От своих друзей в правительстве хорошо знаю, что ЛДПР отнюдь не была монополистом в проведении подобной линии. Таким образом, "Выбор России" оказывался в наиболее проигрышном положении. Открыто поддерживая любые разумные, пусть даже непопулярные шаги правительства, мы, вместе с тем, никогда не торговались с ним за эту поддержку. Но и не стеснялись критиковать его, когда считали необходимым.

Мы приветствовали каждый разумный реформаторский шаг Ельцина и Черномырдина и первые выступали против них, когда они делали нечто безответственное, как это было, в частности, с началом чеченской войны. Но, опять же, как только Черномырдин начал переговоры по Буденновску, наша фракция первой выступила на его стороне. Все это время мы проводили одну и ту же линию: поддержку демократии, частной собственности, стабильности и мира. К сожалению, радикально менялась по этим вопросам позиция власти. Многие же избиратели восприняли нашу последовательную политику как непоследовательность курса.

Весной 1994 года, извлекая уроки из выборов 1993 года, приходим к выводу: необходимо сформировать более жесткую, упорядоченную структуру в либеральной части политического спектра. Как бы ни была сильна аллергия на слово "партия", понимаем, что нам действительно нужна организованная партия либерально-демократического направления, способная проводить систематическую пропагандистскую и политическую работу в регионах России. Ее естественная база – движение "Выбор России" и "Демократическая Россия", а также отдельные политические группы, сохранившиеся от широкой коалиции, обеспечившей в свое время победу Ельцина.

Летом 1994 года такая структура возникает. Это – партия "Демократический выбор России". Мы еще не знаем тогда, что уже через несколько месяцев ее ждут тяжелые испытания.

ГЛАВА XIII

Демократия на фоне Чечни

Кость в горле России • Переговоры

с чеченской делегацией • Экскурс в историю •

Опасная иллюзия властей • Самолеты бомбят Грозный •

Андрей Козырев выходит из "ДВР" • Популярность

Бориса Ельцина падает • Переговоры о единстве •

Кульбит Григория Явлинского • Буденновск •

Вотум недоверия • Парламентские выборы •

Первомайск • Президентские выборы

Я УЖЕ писал о том, что мое первое вхождение в правительство в 1991 году совпадало по времени с бесславно провалившейся попыткой ввести чрезвычайное положение в Чечне. С тех пор развитие событий в этой республике очень тесно переплелось с судьбой реформ и демократии в России. Сначала, пока Чечня находилась на периферии общественного внимания, эта связь была менее очевидной, но потом, с течением времени, становилась все более и более явной и тревожной.

Как уже говорилось выше, еще в царской империи было заведено, что министр обороны подчиняется непосредственно государю. Конечно, он взаимодействовал с Советом Министров по финансовым и хозяйственным вопросам, но на его заседаниях не имел права докладывать о мобилизационном планировании, дислокации войск и т.д. Невозможно было представить, что премьер-министр, скажем, Столыпин или Коковцов, дает прямые указания министру обороны, что ему следует делать с вооружением, как перемещать части… Это просто находилось за гранью его компетенции.

Подобная структура правительства пережила и царя, и советскую власть и досталась демократической России. А потому собственно военные вопросы, связанные с Чечней, не могли быть сферой забот нашего правительства реформ. То, с чем мы столкнулись в первую очередь, – это проблемы Грозненского нефтеперерабатывающего завода, на продукцию которого было во многом завязано снабжение нефтепродуктами Северного Кавказа. Общая диспозиция в правительстве по этому вопросу была предельно простой – оказывая экономическое давление, добиваться ограничения и сокращения поставок волжской и сибирской нефти на Грозненский нефтеперерабатывающий завод. Минтопэнерго доказывало, однако, что по чисто технологическим причинам резкое сокращение поставок туда чревато серьезными проблемами. Приводились аргументы, связанные с отсутствием аналогичных мощностей у других заводов, трудностью реорганизации транспортировки на Северный Кавказ, невозможностью остановить поставку парафинистой нефти из Ставрополя без катастрофического ущерба для нефтепроводов и самих скважин. В целом поставки нефти на Грозненский НПЗ сокращались, но умеренно: в 1992 году уменьшились по отношению к 1991 году примерно на 4 млн тонн.