Дни поражений и побед

Сергей Михайлович, однако, предложение мое отклоняет. Может быть, потому, что в "Выборе России" немало людей, чье радикально-демократическое прошлое может ему повредить, на Гайдара ведь зуб имеют многие. Позже, за месяц до выборов, московское правительство в лице Юрия Михайловича Лужкова организует коалиционные переговоры между ведущими демократическими блоками. Наpaf бочем уровне документ обсуждают представители "Выбора России", "ЯБЛока", ПРЕСа, РДДР. Встречаемся у Лужкова: Явлинский, Шахрай, Попов, Бурбулис и я. Лужков настаивает на необходимости объединения усилий. Дальше выявляются позиции каждого. Выясняется, что ни Явлинский, ни Шахрай,, ни Попов подписать объединительный документ не готовы. Я остаюсь в далеко не гордом одиночестве.

Занятый по горло чиновничьими заботами, все больше убеждаюсь, что, как один из создателей "Выбора России", могу худо-бедно сыграть роль посредника в примирении многочисленных демократических организаций, но никак не роль организатора избирательной кампании. Между тем, в "Выборе России" немало опытных, талантливых политиков, разбирающихся в выборных коллизиях куда лучше меня. Геннадий Бурбулис, например, возглавляющий наш предвыборный штаб. Или Михаил Полторанин, отвечающий за пропаганду, или Алексей Головков, ответственный секретарь штаба. Я готов лояльно выполнять их указания, появляться там, где мне велено, выступать в теледебатах, но отнюдь не быть стратегом и организатором всей работы.

Принципиальный для нас вопрос – позиция Ельцина. "Выбор России" сформирован как блок людей, поддерживавших и поддерживающих его политику. На деле он и есть наш естественный политический лидер. К концу осени 1993 года за ним еще огромная общественная поддержка. А значит, если на выборы идет четко обозначенный блок Ельцина, то и выбор для избирателей довольно прост и ясен: "за" или "против" его политики, начатой в 1991 году. И тогда есть серьезные шансы на успех, возможность заметно укрепить позиции демократов во вновь избранных органах государственной власти. 10 октября вместе с ним летим в Японию, по дороге обсуждаем политическую ситуацию, договариваемся, что 17-го он придет на съезд "Выбора России".

По возвращении узнаю, что президент изменил решение, не придет. Видимо, некоторые из ближайших помощников убедили его, что он должен выступать в роли отца нации, отказаться от вмешательства в текущую политическую борьбу и парламентские выборы. Думаю, это было политической ошибкой. Его уход от предвыборной борьбы под демократическим флагом вызвал определенное замешательство в кругу его сторонников, а значит, сыграл на руку коммунистам и националистам.

Избирательная кампания явно не заладилась. Уверенность, под впечатлением октябрьской победы, в легком успехе на выборах, подогреваемая прессой и опросами общественного мнения, оказала демократам медвежью услугу. Легкомыслие и беззаботность способствовали демобилизации демократического электората. А между тем экономическое положение страны было не из простых. Мы, как я уже говорил, с колоссальным напряжением пытались расхлебать последствия летних экономико-политических ошибок и демагогии пустых обещаний. Одно за другим принимали непопулярные решения. И естественно, что "Выбор России" вынужден нести ответственность за все эти шаги правительства.

Естественно и то, что по тактическим соображениям ПРЕС и другие демократические партии и группы стремятся дистанцироваться от правительства и "Выбора России". Противоестественно другое: критикуя нас, они невольно солидаризуются с коммунистами и национал-патриотами. И президент тоже безмолвствует, воспаряя над всеми.

А тут еще возникают и персональные проблемы. Регулярно публикуемые газетами рейтинги влиятельности различных политиков показывают, что я вслед за президентом оттесняю на третье место Виктора Черномырдина, а потом – и на второе место самого Ельцина. Какой-то бред, смахивающий на провокацию. Ведь у многих на памяти, что в декабре 1992 года назначение Черномырдина было как бы вынужденым компромиссом, уступкой Ельцина оппозиции. А потому распространяются слухи, что в случае успеха демократов на выборах произойдет смена руководства в правительстве и злодей Гайдар опять станет его главой! Все это, скажем прямо, не способствует добрым отношениям в верхних эшелонах российской власти, а также предвыборной работе.

Борис Николаевич ничего мне не говорит, и все же, впервые за долгие месяцы, чувствую холодок и дистанцию. Виктор Степанович, со своей стороны, регулярно заводит разговор о послевыборных перспективах. Перспективы сложные, но успокаиваю его, обещая поддерживать на посту премьера. Чувствуется, он хотел бы более твердых гарантий.