Дни поражений и побед

На нового премьера с первых же дней его деятельности обрушился шквал финансовых запросов и требований. Его слова о рынке "без базара" и реформах без ухудшения жизни народа воодушевили любителей бюджетной кормушки, породили надежды, что В.Черномырдин в монетаризме нетверд и, поднажав на него, деньги выбить можно. Кое-кому это удалось, что, в свою очередь, породило ажиотаж, ведь принять, скрепя сердце, то, что правительство не дает денег никому, в конце концов можно, но если их вдруг получил разворотливый сосед, а твоя отрасль или возглавляемое тобой крупное предприятие осталось ни с чем – это непереносимо.

Находящееся в процессе реорганизации правительство Черномырдина гнется, отступает. За последние две недели декабря прирост кредитов Центрального банка правительству превышает совокупное эмиссионное финансирование бюджета почти за весь предшествующий год! Одновременно прирост кредитов Центрального банка коммерческим банкам, составлявший в сентябре-ноябре 160 млрд рублей в месяц, в декабре приближается к 900 млрд. В целом за месяц общий объем кредитов ЦБ возрастает более чем в полтора раза. А это значит, что все результаты осенней ограничительной политики обесценены, страна вновь оказалась на пороге гиперинфляции.

А в министерствах и ведомствах тем временем идет круговерть бумаг – полезных, безвредных, опасных. К числу ведомств, руководители которых профессионально работали в старой системе управления, но с огромным трудом приспосабливаются к новой ситуации, новым требованиям, относится и Комитет цен. Некогда мощный орган, расположенный в Доме на набережной, он еще в начале 80-х годов был одним из центров борьбы против экономического либерализма. Возглавлявший его когда-то колоритный Н.Глушков предупреждал руководство компартии и правительства о вредных идейках, исповедуемых в Центральном экономико-математическом институте. Именно в этом Комитете, в бытность его председателем В.Павлова, была подготовлена окончательно погубившая правительство Н.Рыжкова реформа ценовых прейскурантов. В 1992 году Комитет лишили статуса государственного и подчинили Министерству экономики. Его возглавила Лира Ивановна Розенова, добросовестный и высококвалифицированный специалист. Однако при всей компетентности – сердце ее навсегда было отдано системе всеобщего административного контроля цен. Во всякие новомодные идеи управления ценами через совокупный спрос, денежную массу она верила слабо. Из недр Комитета нет-нет да и прорывались и в наше правительство предложения заморозить цены, ну хотя бы на что-нибудь. Стараясь не обижать милейшую Лиру Ивановну, я, тем не менее, направлял их обратно, ласково рекомендуя сосредоточиться на контроле цен естественных монополий, с которым Комитет справлялся далеко не лучшим образом, и на сокращении сферы прямого административного регулирования цен там, где оно уже явно себя изжило.

Очередное предложение о расширении административного управления ценами поступило ко мне из Комитета в конце ноября 1992 года, и я обычным образом завернул его, снова дав рекомендации, в каком направлении следует работать. Не исключаю, что именно это самое предложение и легло на стол новому премьеру. Насколько мне стало известно, это произошло в канун нового, 1993 года. Документ ему отрекомендовали как завещание Гайдара – якобы давно он к этому шел, да вот только времени не хватило. В.Черномырдин быстро и решительно поставил подпись. Новогодний подарок россиянам!

Сочетание кредитной накачки экономики, роста инфляционных ожиданий, связанных с переменами в правительстве, и попыток приморозить цены принесло результаты немедленно. Российские потребители, на чисто бытовом уровне уже понявшие, к чему все это может привести, бросились раскупать товары, пока они еще имелись в магазинах. Поднялась волна ажиотажного спроса. При высоких недельных темпах инфляции индекс насыщенности потребительского рынка пошел вниз. Вот почему А.Чубайс и разыскал меня, попросив энергичной помощи в отмене этой губительной меры.

Уходя в отставку, я зарекся вмешиваться в текущее управление экономикой. Но это было уже слишком. Допустить, чтобы достигнутое тяжким трудом разом пошло насмарку, чтобы в страну вновь вернулись очереди, а людей посадили на талоны, – это уже было чересчур.

Сразу попытался связаться с Черномырдиным, не получилось. Тогда позвонил президенту, сказал, что крайне обеспокоен, прошу прочитать записку, которую срочно ему направляю, и отменить решение о ценах. Да и вообще – умерить инфляционные аппетиты нового правительства. Через несколько дней узнал, что злополучное постановление отменено.