ДНК гения

Пока я думала, она уже взялась за лепку вареников. Решительная девица, что и говорить…

На ходу вытирая свои собственные руки фартуком, я пошла в прихожую. Открыла дверь – и уперлась взглядом в ряды крупных румяных персиков.

Удивленно пробормотала:

– День урожая какой-то…

Подняла глаза выше – и не сразу признала в белозубом смуглом парне с выгоревшими волосам Никиту Говорова.

– Привет, – сказал он, неуверенно улыбаясь. – Гостей принимаете?

– И гостей, и дары природы. – Я посторонилась, пропуская гостя с ящиком фруктов в прихожую.

– Ты извини, я так внезапно исчез… – держа эти свои персики, как барьер между нами, начал Говоров.

– И так внезапно появился, – зачем-то добавила я, глядя исключительно на темно-зеленый листочек, прилипший к пушистому персиковому бочку.

Под листочком бочок был светло-желтый, а вокруг него – темно-красный.

– Там, понимаешь, сразу за дедом бабка умерла, пришлось и ее хоронить, а потом еще кое-что по хозяйству, дела там разные, я совсем закрутился, – зачастил Никита. – Вот, прилетел за документами, утром сюда, вечером назад, через три часа самолет, неудобно, что так поспешно, но на другие рейсы билетов не было, сезон же, у авиакомпаний полный аншлаг…

– Лена, что же ты держишь гостя у порога? – В прихожую выплыла Натка – уже без фартука, с чистыми руками и ослепительной улыбкой. – Здравствуйте, здравствуйте, Никита, давненько мы вас не видели!

– Я очень извиняюсь, – повторил Говоров и тяжко вздохнул.

– Персики можно отнести в кухню, – распорядилась Натка. – Правда, стол там сейчас занят, но можно пока поставить ящик на пол…

– Хорошо, – не отрывая взгляда от меня, согласился Говоров и действительно поставил ящик на пол – не в кухне, в прихожей.

Руки у него освободились, он машинально потянулся ко мне, но обнять почему-то не решился, спрятал руки за спину.

– Я вообще-то на минуточку, мне вообще-то пора…

– В аэропорт? – подсказала я.

Вообще-то ему пора было как-то определиться с нашими отношениями, но это совершенно точно не получилось бы сделать в присутствии глазеющей на нас бестактной Натки. Удаляться она явно не собиралась. Даже к стене прислонилась, чтобы удобнее было стоять и смотреть.

– В аэропорт, – кротко согласился Говоров и попятился, спиной толкнув входную дверь.

Когда он пришел, закрыть эту самую дверь никто не потрудился, и теперь она с готовностью распахнулась во всю ширь, определяя дальнейший сценарий.

– До свиданья! – крикнул Говоров с лестничной площадки и с ускорением затопал вниз по лестнице.

Как мальчишка, право слово…

Я закрыла за ним дверь, обернулась и мрачно посмотрела на улыбающуюся Натку.

– А он ничего так мужик, этот твой Говоров, – снисходительно похвалила она и присела над ящиком, рассматривая персики.

Взяла самый красивый, покатала в руках, понюхала:

– Ум-м-м… Фрукты вот выбирать умеет… Подкармливает тебя, заботливый…

– Давай-ка мы не будем обсуждать «этого моего Говорова», – строгим судейским голосом потребовала я и потерла свои щеки – кажется, они раскраснелись, как те самые персики. – Вернемся-ка к твоему Романовскому…

– Да, твой Говоров, конечно, не мой Романовский. – Натка повернулась и потопала в кухню, рассуждая на ходу: – Красиво ухаживать он не умеет, внушительным состоянием не располагает, но и у него есть свои достоинства…

– И я могу прямо сейчас назвать одно из них, – сказала я тихо, чтобы Натка не услышала, потому что это могло бы ее обидеть. – Если Говоров когда-нибудь станет отцом, матери его ребенка не придется разыскивать папашу с собаками…

– Лен, вода уже закипает, а вареников еще мало! – обеспокоенно прокричала Натка с кухни.

– Налепим еще, я сейчас!

Я сбегала в комнату, окна которой у нас выходят во двор, выглянула из-за занавески и увидела у подъезда Никиту.

Он стоял у своей машину и смотрел на мое окно. Увидел меня – улыбнулся и помахал рукой. И я тоже ему помахала и улыбнулась.

А потом он сел в машину и уехал.

И правильно, самолет не задержится с вылетом, и дела нужно вовремя решать, они себя сами не сделают.

Остальное пока подождет.

– Лен, так ты позвонишь Халатову? – крикнула Натка с кухни.

Куда же я денусь…

Позвоню.

Конечно же, сам Антон Халатов лично Натку не встретил. Не того она была полета птица, пусть даже и ВИП-гость, но наименьшего из возможных калибра.

Это к Елене Владимировне, звездной судье, Халатов вышел бы сам, а Наталье Владимировне довольно было и третьего помощника второго режиссера – нервной, тощенькой и насквозь прокуренной барышни до крайности озабоченного вида.

– Я Настя, Антон Борисович поручил мне вас сопровождать, – доложила она Натке и тут же потащила ее в павильон.

Натка не сопротивлялась, ей было интересно.

– Тут у нас гримерки, – мимоходом рассказывала Настя. – Две общие, одна отдельная, мы ее называем буферной зоной – туда иногда приходиться уводить наиболее экспансивных гостей.

– Чтобы заранее не портили друг другу свеженакрашенные лица? – догадалась Натка.

– Тоже в медиа работаете? – предположила Настя.

Натка кивнула:

– В газете. – Но не стала уточнять, что всего лишь верстальщицей.