ДНК неземной любви

– Нет, но это самая последняя выкладка снимков в блоге Кристины Величко, хотя никаких личных комментариев она не оставила.

БАХ-Х-Х!

Сокрушительный удар кувалдой!

Дверь «Ямы» затрещала, подалась, и ее буквально сорвали с петель. Дюжий ОМОН бронированным клином попер внутрь, сминая охранников клуба, а они, как успела в этой давке, в этой гуще, в этой свалке заметить Катя, были тоже все как на подбор – косая сажень, длинноволосые, в черных кожаных рокерских жилетах и браслетах с шипами, с кастетами.

Готы...

Внутри «Яма» походила на пещеру или грот – искусная дорогая отделка, неоновая подсветка, отливающая то багровым, то синим, то малиновым, а то вдруг погружающая все и всех на секунду в абсолютный мрак.

Железные клетки с шипами под потолком, а в них, словно сказочные птицы, полуголые стриптизерши в кожаных бикини и с хлыстами.

У самого входа – гроб, обитый черным бархатом, об него споткнулись омоновцы и отпрянули, потому что из гроба вдруг что-то полезло, поперло... Оказалось, что это тоже то ли стриптизерши, то ли гостьи клуба – голые, разрисованные углем и киноварью, в огромных париках цвета воронова крыла, с искусственными ногтями, выкрашенными черным лаком. То ли накурившиеся, то ли пьяные, то ли погруженные в транс, они лишь шипели, как змеи, и плевались...

На танцполе было не протолкнуться.

– Всем оставаться на местах! Проверка документов!

Это прогремело в динамик. Но лучше бы этого не произносили, потому что именно это, а вовсе не штурм дверей подействовало на гостей «Ямы», как спичка, брошенная в муравейник.

– Они здесь!

– Внутри!

– Атас!

– Скорпион, что же ты? Покажи себя, покажи свою силу! Убей их!!

Там, на танцполе, кокаиновый градус уже зашкаливал. Катя в какой-то момент испугалась, что ее сейчас задавит, сомнет эта безумная, озверевшая толпа. Потом ОМОН как-то сгруппировался, надавил и... стало легче дышать, место очистилось... Толпа отхлынула в глубь танцпола. А на импровизированной эстраде в меняющихся лучах подсветки возник силуэт.

Тьма... Она обрушилась со всех сторон. И «Яма» сразу наполнилась ревом и криками. Но тут же сработали новые светодиоды, свет стал багровым, и вот уже вопли стихли, и стало видно, кто стоит там, на помосте эстрады...

– Гражданин Кадош!

Нет, здесь, в «Яме», он всегда был Скорпионом. И вот, странное дело, увидев его, Катя отчего-то мгновенно успокоилась, ибо в этом парне не было ничего экстраординарного, пугающего, наоборот, все сейчас отдавало каким-то дешевым оккультным балаганом – и его отрешенный, нарочито «жреческий» вид, и его черный кожаный балахон, сапоги, отделанные серебряными вставками, бледное, гладковыбритое лицо, аккуратная модная стрижка... Он воздел руки над головой – левая ладонь была разрезана чем-то острым, и на пол капала кровь...

– Гражданин Кадош! Кончайте этот цирк! Прикажите вашим гостям успокоиться и спускайтесь! Вы арестованы! – это резко и громко скомандовала капитан Белоручка.

Катя увидела ее у самой сцены, Лиля стояла впереди омоновцев.

– Скорпион, что же ты?! Убей эту ментовскую суку!!!

Это крикнул кто-то из задних рядов, кто-то невидимый, кто-то, кого так потом и не нашли, хотя искали с великим пристрастием...

Кадош-Скорпион левой окровавленной рукой рванул из внутреннего кармана пистолет и выстрелил...

Он выстрелил Лиле прямо в лицо.

А потом... Все смешалось.

ОМОН, готы, ОМОН...

Сломанные ногти, наручники на заломленных в болевом приеме руках, звон разбитого стекла, треснувшие зеркала, брошенный под ноги щит, которым крушили, отбивались, резиновые дубинки...

Катя сидела на полу и больше не боялась, что ее сомнут или затопчут в свалке. Она боялась другого – было страшно посмотреть... посмотреть вот сюда вниз... она лишь чувствовал Лилькину руку... Она держала Лилькину голову на своих коленях и не могла, не могла взглянуть на ее лицо – все казалось, что выстрел разворотил это чудесное, это милое, это прекрасное, девичье, мальчишеское лицо... изуродовал, убил, убил...

Вот так, на ощупь...

– Прекрати, щекотно...

Словно пелена упала. Или то малиновая подсветка зажглась... малиновая, вместо багровой.

– Лилечка, мы сейчас «Скорую» тебе... Куда, куда ты ранена, скажи?

Капитан Белоручка пошевелилась, потом ощупала свое лицо.

– Кажется, никуда, вот тут только на лбу кожу больно, жжет.

Она села, а Катя...

Она все еще не верила: ни капли крови, ни единой капли. Но он же стрелял на глазах у всей кодлы.

Готы свидетели и ОМОН...

Он стрелял в нее в упор.

– Где Кадош? Взяли его? – Капитан Белоручка поднялась. Катя и командир ОМОНа подхватили ее под руки.

– В автобусе в наручниках.

Она слегка пошатывалась и все ощупывала свое лицо.

Катя вывела ее на улицу. Из «Ямы» омоновцы доставали последних готов и заталкивали их в автобусы – в ближайшее отделение милиции, в «обезьянник», оформлять протокол на каждого по отдельности.

В Чертольском переулке светало. Первые солнечные лучи освещали балконы соседнего многоквартирного дома, усеянные разбуженными жильцами.

Слепые, глухие проснулись...

– Правильно! Молодцы! Давно надо было этот притон прихлопнуть. А то устраивали тут Хеллоуин каждую ночь!