ДНК Творца

От импозантности оборотня не осталось и следа: грязный, всклокоченный, с порванным рукавом пиджака и шальным взглядом – он походил больше не на спасителя, а на соучастника грабежа.

Не задумываясь о том, что это может быть ловушка и за поворотом нас ждет инквизиторский отряд, мы припустили за оборотнем.

Едва успели добежать до хранителя, пол под ногами зашатался, а по своду грота пошла трещина.

– Обвал! – никогда бы не подумала, что в одном простом слове, высказанном свекром, может быть столько матерного подтекста.

– Туда, – сориентировался Адриано, и мы буквально ввинтились в узкую щель.

Первое, что я поняла, оказавшись внутри, – это тупик.

Проем вывел нас в узкую нишу. Свекор зажег магический огонек – смысла таиться теперь не было: и так уже сколько магических всплесков выдали на-гора мы оба. Я осмотрелась. Два на полтора метра, явно рукотворные: слишком уж аккуратно вытесан камень. На ум пришел лишь отшельничий скит. А чем еще могло быть сие помещение?

Увы, я ошиблась. Адриано, поводив носом и прищурив глаза, уверенно прошел (целых два шага!) к дальней стене и, стряхнув пыль с камня на уровне груди, протянул:

– Гробница. Причем весьма древняя.

Теперь уже и я заметила на камне едва видимые руны.

– И что? Нам от этого почетнее умирать будет? – ехидно осведомился свекор.

В унисон его словам с противоположной стороны щели послышались задорный драконий топот и клацанье зубов.

– Нет, – процедил Адриано. – Просто отсюда нет выхода.

– Замечательно. Тогда у нас, значит, есть аж несколько альтернатив на выбор – протянул Дейминго. – Сдохнуть от голода и жажды, задохнуться, быть поджаренными или просто растерзанными. Кто за какой?

О том, что есть еще один – инквизиторские застенки, он благополучно промолчал. Альтернатива, учитывая рокировку власти, была немногим лучше – свидетелей истинной смерти бывшего инквизитора проще всего было запрятать в камеры на как можно более долгий срок.

Я, все еще сжимая нифилимский артефакт и книгу, тихонька кашлянула:

– Вообще-то, дорогой свекор, есть еще один – прогуляться по спирали времени. Правда, троих сразу я еще никогда не перемещала…

Краем глаза заметила, как сжались кулаки Адриано, и повернулась, чтобы встретиться со злым взглядом оборотня.

Вот верно говорят, что мужчинам надо давать информацию дозированно. Из всего сказанного хранитель вычленил для себя главное:

– Свекор?

Глядя на Адриано, подумала: сегодня меня точно загрызут. Не дракон, так оборотень.

– Как это понимать? – прорычал хвостатый. Именно что прорычал частично трансформировавшейся глоткой.

На помощь пришел Таргос. Отбросив светское воспитание, он не менее грозно рявкнул в морду несостоявшегося жениха:

– Времени мало, поэтому вкратце могу объяснить только матом. А лучше сначала выбраться.

То, что цейтнот жуткий, подтвердил и дракон воодушевленным топотом. И тут на всю пещеру прозвучало:

– Именем великой инквизиции…

Что нужно сделать ее именем, так и осталось загадкой, поскольку стражей магического закона бесцеремонно перебил драконий рев. А затем наша троица через щель увидела всполохи пламени, правда уже в противоположной стороне грота. Вместо бурных оваций талантливому скелетному пиротехнику послышалась чья-то ядреная ругань. Поскольку квалификация инквизиторов была высокой, а познания в нежитиведении обширными, за всю пятиминутную тираду безымянный спикер так ни разу и не повторился.

– За что люблю таких вот умертвий-драконов, – прокомментировал свекор, – они не делят свой ужин по профессиональной принадлежности, а посему и мы, и инквизиторы в равных условиях.

Прямо как ситуация из «Шрека» – «почувствуй себя Фионой, заточенной в замке» называется. Жаль только, что апартаменты в японском стиле минимализма.

Спутники все еще созерцали светопреставление и шустро удирающих от него зрителей, а я, отойдя, начала старательно вычерчивать на полу пентаграмму прямо амулетом, экспроприированным некогда у Распределителя. Получалось криво, но вдохновенно. Руны выходили совсем как почерк отечественной медицины – корявыми и беспощадными. Эль-Тариш, коим я все это вытворяла, стоически переносил надругательства.

Первым оглянулся Адриано:

– Что ты творишь?

– Нас спасаю. Всех.

Уточнять, почему и его тоже, не стала. Не дурак, сам поймет. Оборотня было отчасти жаль: он только хотел пройтись по краю служебных полномочий, показать девушке раритеты. Откуда ему было знать, что избранница невестой быть никак не может, ибо уже жена, и что привел он в хранилище тех, кого разыскивает инквизиция как особо злостных преступников. Такой проступок не увольнением грозит, а сроком. Так что он теперь с нами в одной лодке. И если мне удастся, то наша хлипкая посудина пробороздит волны истории.

Еще раз внимательно оглядела творение рук своих. Вроде бы вектор рассчитала верно и даже ввела поправку в координаты местоположения. Оказаться в этих же катакомбах, но четыре столетия назад желания не было. Лучше уж где-то на поверхности.