ДНК Творца

А после будто кто-то спустил сжатую внутри меня до предела пружину, и я почувствовала, как банально теряю сознание. Последней мыслью было: «Не ошиблась!»

Очнулась я от хлесткого удара по щеке, судя по боли в обеих скулах и занесенной в замахе руки Катарины – очередного.

– Наконец-то, – облегченно выдохнув, без тени сожаления об избранном для пробуждения способе, произнесла инквизиторша, – минут десять уже валяешься без сознания.

Я попробовала подняться, но была остановлена властным:

– Полежи пока, а то опять шлепнешься.

Голова у меня слегка кружилась, и я предпочла последовать совету. Девушка меж тем продолжила то ли беседу, то ли допрос:

– Что это вообще с тобой было?

– Обморок, – провозгласила очевидную истину.

– Да я поняла, что не придворный реверанс. Раз уж мы с тобой сейчас гребем в одном направлении, мне необходимо знать, когда ты в очередной раз решишь выкинуть нечто подобное Так по какой причине потеря сознания? – въедливостью Катарина могла посоперничать с концентрированной азотной кислотой.

– Беременность, – мой ответ заставил собеседницу присвистнуть.

Страж задумчиво глядела на меня, выстукивая ногтем замысловатый ритм по кафелю.

– Любящая, беременная и, как посмотрю, способная на все, – вынесла она свой вердикт в отношении меня. – Итак, сумасшедшая, у тебя есть хотя бы план действий?

– В общих чертах…

Начать пришлось издалека, с 1905 года, а именно с рассказа об обезумевшем Распределителе и причинах, побудивших инсценировать собственную смерть: мне не хотелось становиться в очередной раз заложницей обстоятельств. Участь племенной кобылы, которую без спросу выдадут замуж за того, чей дар сильнее, а кошелек – толще, а именно таковая ждала выпускниц Института благородных чародеек, не прельщала. Рассказала и про то, как Лим меня нашел, несмотря на все уловки, как бежала с собственной свадьбы, как искала того, кто сможет спутать все планы сиятельных магов, грызущихся за распределительское кресло.

– И кого же ты подозреваешь? Барто? Хольгу? Виджея? Лакшая? Франческо? – она выстреливала имена, словно отщелкивала костяшки на счетах. Четко. Зло.

Мелькнула мысль: «Неужели сама примерялась к этой аристократической элите от магии?»

– Всех, – ответила, на мгновение задумавшись. Хотя, по зрелом размышлении, Франческо можно было отринуть. Он сам едва не угодил за решетку.

– Ответ, достойный инквизитора, – невесело усмехнулась собеседница, – и как ты намерена выявить того, кто подставил Лима?

– Объявить, что есть более достойный кандидат. Не ясновидящий со слабой ориентацией на вероятника, а полноценный комбинатор вероятностей.

– И ты думаешь, что этот некто ринется устранять твоего протеже как досадную помеху? А не боишься, что все сразу нагрянут?

– Было бы замечательно. Сожрали бы друг друга, как крысы, запертые в одной клетке, – произнесла и поняла, кому я это сказала.

– А ты не отличаешься человеколюбием и гуманностью, как я посмотрю.

– Все врачи – циники, особенно хирурги. Иначе, сожалея, так и не сможешь разрезать беззащитного человека, лежащего перед тобой на операционном столе, а потом еще и зашить, зная, что при пробуждении первое, что почувствует пациент, отходящий от анестезии, – боль.

– А ты у нас, стало быть, врач.

– Еще нет, хотя и дважды пыталась. Но ваша братия постоянно этому мешала.

Наш милый обмен любезностями был прерван неделикатным стуком в дверь и гнусавым:

– Катарина, прошу прощения, но вы там?

Только сейчас поняла, что наша с инквизиторшей приватная беседа затянулась. Единственная причина, почему меня и Катарину не прервала раньше какая-нибудь посетительница уборной, крылась в том, что этих самых посетительниц на всю академию было раз-два и обчелся.

– Это Густав, мой подчиненный. Похоже, он сумел-таки справиться с приступом аллергии, раз уже разыскивает меня, – пояснила Катарина и крикнула уже громче, для мужчины: – Да, я здесь. Через пару минут выйду.

Понимая, что в запасе у нас времени не много, я требовательно произнесла:

– Мне нужно, чтобы не позднее чем сегодня вечером совет узнал, что есть еще один кандидат на должность Распределителя. С истинным даром.

– Для этого надо представить твоего протеже – Марио, кажется? – сиятельным магам, – припечатала Катарина.

– Представить пока не получится. Но, может быть, устроит его кровь, волосы, ногти? – Я не хотела сдавать главный козырь в отбой вот так, сразу.

– Силу и характер дара по крови проследить, конечно, можно. Но боюсь, что сканирование не даст абсолютных результатов…

– А мне и не нужно магическое обследование. Сравните ДНК старика-нефилима и Марио. Думаю, этого будет достаточно, чтобы заставить того, кто подставил Лима, засуетиться.

– И что же такого необычного в генах твоего Марио? – протянула Катарина, поднимаясь с колен и подходя к двери.

– У него ДНК Творца судеб, – ответ получился каким-то усталым и отрешенным.

– Хорошо. Тогда мне нужен будет биоматериал твоего протеже. Где и когда? – одергивая форму и поправляя выбившуюся прядь, деловито уточнила инквизиторша.