До и после Победы. Книга 1. Начало. Часть 2 (СИ)

Но в Белоруссии шла не только карательная война - немцы активно врали. Так, фрицы собирали жителей и говорили им, что советская власть уничтожена, Красная Армия разбита, Ленинград, Киев, Орел, Курск и другие города уже заняты немцами, Москва в окружении, правительство - Сталин бежали на самолетах в Америку, командиры и комиссары разбежались. Так-то - попробуй еще, без радио и газет, и определи - правда это или нет. Поэтому-то разбрасываемые нами листовки со сводками боевых действий хоть как-то заполняли информационный вакуум, в котором находились жители. Действовали немцы и менее топорно - расстреливали все портреты Сталина, остальные же портреты членов Политбюро не трогали, заявляя населению, что "все эти люди наши - Молотов, Ворошилов - уже 10 лет работают на нас". Поэтому, когда мы входили в очередное освобожденное село, нас спрашивали - правда ли все это ? На что мы отвечали:

- Раз мы здесь - значит - неправда.

ГЛАВА 8.

А вот что "мы здесь" - это еще надо было выяснить, и прежде всего - нам самим. Насколько я понимал внутреннюю политику, нам надо было прояснить для народа нашу идентификацию в национальном вопросе, люди хотели выяснить - на каких позициях мы стоим. Как вопрошал Горький - "С кем вы, мастера культуры ?" Люди, правда, явно вопроса не ставили, он стоял в глазах - чего от нас ждать ? И нам надо было определяться более явно.

Националисты-то всех мастей, из оголтелых, почти сразу прочухали, что мы такое есть, особенно когда весь документооборот и обучение в школах начали переводиться на русский язык. Поэтому чем дальше, тем больше пошло покушений, так что охрану первых лиц, да и не первых, приходилось все время увеличивать - служба внутренней безопасности разрасталась лишь чуть медленнее, чем армейские подразделения, но без такого прикрытия нацики просто перестреляют у нас ключевые фигуры, и дело заглохнет. Да, вроде бы "незаменимых у нас нет", но пока найдется замена - пройдет сколько то времени, а дело-то будет стоять. Да и еще под вопросом - найдется ли замена. Ну и просто оставлять людей один на один с такой опасностью - не дело. Тех, кто смог и не побоялся выйти вперед в критические моменты, надо прикрывать, чтобы не было как в той же Новороссии. Так что служба охраны постоянно училась перекрывать сектора, выцеплять из окружения опасных людей, хотя и охраняемым тоже приходилось учиться - не закрывать сектора, да и просто грамотно передвигаться вместе с охраной, а это не такое уж простое дело - даже я, вроде бы посмотревший немало фильмов, порой резко куда-то сворачивал, увидев что-то интересное, и при этом не дав охране соответствующий знак, чем создавал ей дополнительные трудности - пока они перестоят свой порядок, пройдет несколько секунд, за которые может произойти что угодно. В общем, учились и охранники, и охраняемые. К счастью, покушающиеся были еще менее профессиональны, поэтому, хотя покушений и было уже несколько десятков, но пока мы обходились максимум царапинами. Например, меня пару раз ранили в руку, причем оба раза - в правую. Да свадьбы заживет.

В отличие же от националистов, основная масса населения пока терялась в догадках - вроде бы и коммунисты, но действуют как-то по-другому. Пока это различие частенько списывали на военное время - "припекло, вот и дают послабления". У нас же проблема была в том, что при более подробном рассмотрении ни одна из местных национальных идей нам не подходила. Да, мы пока сохраняли риторику интернационализма, но, как я понимаю, это было временно - подобного балабольства все уже наслушались, и если мы так и продолжим, то вскоре все от нас отвернутся - "И эти туда же". Правда, совсем отказываться от нее мы не собирались, планировалось лишь откорректировать ее в русле "все нации - братья, пока не докажут обратного", а то с немцами-то советская власть сильно обожглась, и мы не хотели наступать на те же грабли. Да, в каждой нации, даже у немцев, есть люди, которые будут относиться к нам хорошо всегда, но "не надо судить о нации по одному человеку".