До и после Победы. Перелом. Часть 2

Во всех этих операциях нам очень не хватало высотников, которым было запрещено вылетать вглубь немецкой обороны. Под ударами гаубичной артиллерии наши части порой терялись — к такому они не привыкли. Да, немцы обстреливали наши позиции из гаубиц и раньше, но это были короткие обстрелы, по локальным участкам, а сейчас, после порой полуторачасовых обстрелов, приходилось выводить с передовой целые батальоны легкой пехоты и отправлять в тыл — люди приобретали стойкую боязнь гаубиц, и хотя урон был относительно и невелик, но им требовалось время привести нервы в порядок. Да и дальняя разведка хромала, и в тылах немцы чувствовали себя более свободно. Конечно, все-таки приходилось рисковать высотниками и посылать их на бомбежки гаубичных батарей, но за последние три недели мы потеряли шесть самолетов, причем пропало шесть пилотов и три оператора, остальные либо прыгали с парашютами, либо шли на аварийную посадку, причем часть самолетов дотягивала и до нашей территории, летчикам же, падавшим на той стороне, приходилось выбираться по немецким тылам, и они не один раз поминали добрым словом курсы выживания, что проводились для летунов почти с той же интенсивностью, что для разведчиков — из плена выменяли только пятерых, остальные, кто остался жив сразу при сбитии самолета, выбрались сами.

Но зато мы все-таки узнали, кто сбивал наши высотники. Это были бомбардировщики с крылатыми ракетами. Немцы подтянули к месту прорыва под Брянском пару таких самолетов для прикрытия своих тяжелых батарей, и мы смогли засечь локаторами и сами самолеты, и пуски ракет по нашим высотникам, которые попытались было поработать по немецким гаубицам. Так, ценой сбития очередного высотника, мы и получили настолько важные сведения — ведь до этого мы полагали, что у немцев появились новые ракеты, с мобильными пусковыми установками. Их ракеты и раньше могли лететь на высоту наших самолетов, но скорость полета первых версий позволяла сбивать их противоракетами с самих бомберов. В начале сорок третьего у немцев появились более скоростные ракеты, которые мы уже не всегда успевали сбивать — после первого попадания в высотник мы прекратили бомбежки стратегических объектов типа заводов и мостов. Но эти ракеты могли стрелять только со стационарных позиций — мы захватили несколько пусковых установок и под сотню самих ракет, когда взяли аэроузлы. И вот теперь грешили на то, что немцы смогли поставить их на мобильные шасси и стрелять с них по нашим высотникам. Нет, они сделали еще лучше — начали стрелять ракетами с самолетов. Это были именно крылатые ракеты — крылья позволяли им лететь по горизонтали, причем довольно далеко. Бомбардировщик забирался на семь-девять километров, выстреливал ракету в высотник и, скорее всего, сопровождал ракету до цели — локаторы показывали, что немецкий бомбер продолжал сидеть на том же курсе, что и в момент выстрела. Похоже, они подняли аппаратуру наведения в сам бомбер.

Ну, мы, в принципе, так тоже умели — ракетчики производили опыты с воздушным стартом. Но эти работы были больше нацелены на космонавтику и на противокорабельную тему — корпуса двух высотников соединялись крылом-перемычкой, под которым и подвешивались ракеты — мы сделали три таких аппарата и с начала сорок третьего проводили испытания — я заглядывал в будущее. Но готового оружия против новой фашистской техники у нас не было. Наши новые ЗРК, уже второй версии, пока летали только на двенадцать километров — до немецких самолетов с ракетами им не дотянуться при всем желании. В принципе, так можно было прикрыть высотники над ближними тылами немцев, но гаубицы могли стрелять и на десять километров — так до ракетных бомберов мы уже не достанем — они ведь могут находиться еще дальше.

Так что мы начали работы по двум направлениям. Естественно, первым направлением было нарастить дальность ракет — а это увеличить количество топлива и поиграться с аэродинамикой — например, создать развитые несущие поверхности, чтобы превратить ракету в крылатую — тогда на меньшем количестве топлива она пролетит дальше. Второе направление — обеспечить высотники горизонтальным обзором радиолокаторами — до этого все их внимание и средства обнаружения были направлены только вниз — еще бы — сбоку, да на пятнадцати километрах мы никого не ждали. Была вероятность, что и существующими противоракетами мы сможем сбивать это новое оружие — его скорость полета была в три раза ниже, чем у немецких же вертикалок.